Хотя эта уродина Эдгара вполне стоит, я считаю.
Знаете, как говорят: демоны копыта сбили, чтобы парочку подобрать!
Она хромая, он тощий, как жердь. Феерическое зрелище!
А государь Эдуард известный политик, всегда себе на
уме. Пишет отцу "мой августейший брат", но блюдет сугубо
собственные интересы. Отсюда следует все остальное: наши послы эту
принцессу не видели, а послы Эдуарда про хромоногую и рябую будут
говорить "замечательная красавица", если им Эдуард прикажет. И еще.
Они, конечно, упоминали, что невеста воспитывалась в монастыре,
имея в виду, что предлагают гарантированную девственницу... но кто
ее знает, на самом деле? Мало ли, какой похотливый святоша там ее
исповедовал!
Не то, чтобы мне было до всего этого особенно
большое дело. Если бы я выбирал любовницу надолго, то уж точно не
из девственниц: они ломаются, визжат, хнычут и ничего толком не
умеют. Девственницы - это забава на разок, когда есть настроение
объезжать норовистых, в узду и шпорами, чтобы не брыкались! А самые
лучшие любовницы, которых можно терпеть какое-то время - это девки,
что ни говори. Девки и еще, пожалуй, шустрые замужние дамочки,
которые от девок недалеко ушли, вроде этой Шарлотты. С ними можно
не тратить времени на ерунду, вроде болтовни ни о чем.
Но жену, по традиции, освященной веками, нужно
взять непременно девственницей, а потом всю жизнь смотреть на ее
постылую физиономию и как-то ухитряться выбирать свободные ночи,
чтобы делать наследников престола. Короче, дамы и господа, это
скучища смертная, просто то самое ярмо, которое бедный принц
вынужден терпеть на своей шее ради заботы о престолонаследии и
блага отечества, зараза!
И весь ближайший месяц старый идиот Оливер,
любимчик отца и якобы дальновидный политик, замучился блеять, какое
это важное дело - забота о престолонаследии. Благие небеса! Если бы
отец всегда его слушал - меня бы окрутили еще в детстве! Просто
повезло: они решили-таки, что надо дождаться, пока вырастет эта
Жанна, моя нареченная во Господе... Ах, наконец-то! Да неужели же
она все-таки выросла?! Просто поверить не могу, обгадиться и не
жить, как я счастлив!
А Оливеру я так и сказал: "Дорогой герцог, если вас
так уж интересуют мои постельные дела, то у меня уже
человекпять детей! Можете отгадать, от кого из
наших столичных дам!" У него, конечно, хватило ума устыдиться и
поклониться - но он еще имел наглость бормотать что-то о падении
нравов. Разумеется! Забота о престолонаследии! Нет уж, дамы и
господа! Если уж говорить начистоту, когда на упомянутом престоле
сижу не я - мне глубоко плевать, кто! По самому большому счету тут
все просто: или я, или чья-то посторонняя задница.