«Что ж, - гуляя по этому, «другому»,
городу, мысленно усмехался Михаил. – Вот и выпала тебе возможность
прожить вторую жизнь… В другой стране – такой, о какой ты мечтал».
Только, твою дивизию… Сможешь ли ты спокойно жить, помня про ту,
иную историю? Ведь это только на первый взгляд кажется, что тут
какая-то страна мечты… А что на самом деле? Наверняка же есть и
какие-то свои, здешние проблемы! Наверняка тоже не все единогласно
одобряют «политику партии и правительства»! Наверняка и тут есть
какая-нибудь сволочь, которая мечтает развалить, уничтожить, сдать
Западу страну и восстановить капитализм! И хоть простые советские
люди о том явно ни сном, ни духом – но многие ли в его мире знали
про преступные действия Мишки Меченого и его приспешников? Многие
ли понимали, что те хотят развалить страну?
Так и здесь наверняка есть нечто
подобное! И пусть даже начальные позиции заговорщиков куда слабее –
но это лишь дает отсрочку во времени. А как дальше пойдут дела?
Сможет ли советское правительство не допустить прихода к власти
подобных уродов? Не скурвится ли и здесь коммунистическая партия?
Не устроят ли им здешний аналог «перестройки»? И главное –
непонятно, что же делать. Пойти сдаться госбезопасности? А поверят
ли они? Не примут ли за психа или, например, американского шпиона,
засланного с целью подрыва чего-нибудь там? А если и поверят – что
тогда? Не посадят ли куда-нибудь под пожизненный «домашний арест»?
Не решат ли попросту избавиться от него чтобы не мешался под ногами
со своими речами о развале СССР? А если, того пуще, он попадет как
раз к заговорщикам, кто, благодаря его знаниям, развалит СССР еще
быстрее? Нет уж, перебьются! Мало того, что есть очень большой риск
того, что все это окажется бесполезно, так еще и пожить хочется не
в пусть и «элитной», но тюрьме, а в нормальном мире…
За мыслями о своем прошлом-будущем
Михаил даже и не заметил, что ноги привели его на окраину района,
что по этим временам было весьма рискованно. Тех, кто «с другого
района», в эти времена не больно-то любили… Особенно если они были
не, как он сейчас, одни, а с девчонкой. И тут уж все сильно
зависело от конкретного места. Где-то действовали своеобразные
«законы чести», а где-то были и «полные беспредельщики», кто мог
сразу набить морду любому «чужаку». Потому в «чужих» местах дальше
центральных улиц старались по одному не ходить. Чревато, как
говорится. Более-менее сойдет на нет это все лишь к концу 70-х –
началу 80-х, но буквально через несколько лет появится снова – и
уже даже в более жестокой и циничной форме. Но раз уж он заперся
сюда, то следовало сразу проверить один вопрос…