— Да что с тобой сегодня? — выдохнул Хан. Он поймал и сжал узкую
ладонь младшего. — Потерпи. Твои друзья придут завтра. Сар
согласился возиться со всей четвёркой, хоть это и против всяческих
правил. Ни Мирону, на которого мы сначала надеялись, ни Лизе, ни
тем более Илье, что и вовсе уходит в минус по ментальным
показателям, виртуал не подчиняется, и, возможно, не подчинится
никогда. Ребята не смогут убивать даже личинок. Они — балласт, а,
учитывая нашу загруженность, — напрасная трата сил. Но Сар решил —
и я подчиняюсь. К тому же их человеческие качества не вызывают у
меня сомнений, ребята-то они не плохие. Будут тебе товарищами для
игр.
— А завтра можно мне с ними в город?
— Нет, ты уже нагулялся на ближайшую декаду! — отрезал Хан. —
Посидишь в карантине, неизвестно, какой заразы ты нахватался в
гараже, где бились с вторженцем! И не спорь со мной! Ты знаешь, что
я не Кох. Это он может махать лапами и скалить зубы. Но если я
пообещаю наказать тебя, ты знаешь, что я накажу. Сиди в помещении
центра, не рви мне последние нервы. Мы чуть разума не лишились,
когда узнали, что ты напал на вторженца! Ты понимаешь, что если бы
вы не справились, если бы Рове и Аллочка нашли только ваши тела,
Сар отыскал бы вторженца и убил его сам! Это могло сломать судьбу
всего нашего клана. Нас могли обвинить в развязывании войны!..
Хан осёкся, клацнул челюстями, сделав неуловимое движение лапой,
почти не глядя, отвесил Грою чувствительный подзатыльник.
Маленький ящер, не успевший увернуться, заскулил, потирая
голову.
— Вот и ты, — обиженно проворчал он. — И ты — не понимаешь. Я не
про город, чтобы гулять. И не про войну. Меня мучает память. Смерть
вторженца. Его ментальные судороги. Я хочу убить эту проклятую
лягушку, Хан!
— Зачем она тебе? — Девочка на экране нашла выход из подвала, и
ящер-лаборант остановил таймер.
Нашла за пятьдесят две минуты! Отлично! Пожалуй, это даже
рекорд!
Хан выбрался из-за монитора, подошёл к Грою, забившемуся в
кресло Кана.
— Ну что с тобой творится? — спросил он. — Ты же сомкнул свои
челюсти на горле вторженца. Успокойся, зуд скоро пройдёт.
— Он не проходит, — жалобно отозвался Грой. — Меня мучают
видения. Мне кажется, что я такой же, как эти твари. Я терзал его,
рвал. Мне было так сладко. Ведь и вторженцы — так же рвут чужое
сознание, да?