— Белградская знать в большинстве
своем прекрасно говорит по-русски, — отозвался еще один спутник из
моей свиты. — И по-немецки. И по-венгерски... Сложная у них жизнь,
приходится учить все имперские языки, ибо никогда не знаешь, какая
из империй обретет большее влияние.
Андрей Васильевич Столыпин — мой
главный сопровождающий. Из рода тех самых Столыпиных. Высокий,
широкоплечий, около тридцати, с горящим взором — фотографию такого
можно было сразу ставить на агитплакат. Столыпин трудился несколько
лет при посольстве Российской империи в Белграде и теперь понемногу
вводил меня в курс дела. Одаренный, он обладал аналогичным моему
Пятым рангом Благодати. Только, в отличие от меня, не имел козыря в
рукаве в виде родовой силы. Зато прекрасно знал обстановку.
Я украдкой прикоснулся к
артефакту-глушилке. Подружки цесаревны постарались на славу, и
теперь на моей руке красовался тонкий серебряный браслет с
небольшим прозрачным камнем. Насколько я понял, в этот маленький
камушек заключили частичку силы Великого Осколка — и она каким-то
хитрым образом подавляла мой родовой энергофон, при этом не
проявляя себя. Словом, заморочились дамы. Но все пока что отлично
работало — родовая сила фонила не выше, чем мой «осколочный»
ранг.
— Я закажу кофе сюда.
Столыпин поднялся и,
продемонстрировав офицерскую выправку, направился к выходу из купе.
Путешествовали мы, надо сказать, по-княжески. С самолетами в этом
мире была беда, зато всевозможные экспрессы разной степени
элитности рассекали по всей Европе.
В «Балканском экспрессе», что
следовал от Петрополя до Константинополя, было все для отдыха самых
взыскательных аристократов. Я к таковым не относился, но сервис
оценил.
Например, мое купе занимало половину
вагона. Господская спальня и небольшая гостиная, несколько купе для
прислуги, хранилище для багажа. Собственная ванная комната с
настоящей, блин, ванной! С гидромассажем. В поезде.
Что ж, раз за все платили Романовы,
я был не против. В конце концов, это их проект.
— Николай Петрович!
Jeбо те... Это я вслух озвучивать не
стал — вряд ли госпожа Добриевич обрадуется тому, что мои познания
сербской лингвистики несколько вышли за рамки приличной лексики —
за это, кстати, спасибо Столыпину.
Я повторил всю фразу быстро и без
запинки — лишь бы она от меня отстала.