— Выгоды для вас? — задумчиво
переспросил Лимпрам. — Неужели недостаточно того, что ваши границы
будут в безопасности от наших набегов?
— Сенат склонен решать такие проблемы
с помощью войска, а не переговоров, — произнёс консул Зевта. —
Хочешь приготовить еду — неси мясо.
— Будет тебе мясо, — почесал бороду
маркоманн. — Как насчёт того, чтобы заключить мир и согласие между
маркоманнами и остготами, а затем скрепить его кровью в битве
против вандалов?
— С чего бы нам выступать против
вандалов? — спросил Зевта. — У нас с ними нейтральные отношения,
это вы зачем-то закусились и льёте кровь понапрасну.
Эйрих не интересовался
взаимоотношениями между племенами, не участвующими в «большой
игре», то есть не претендующими всерьёз на Италию, поэтому о сваре
между маркоманнами и вандалами не знал.
— Слышал я, что вы заинтересованы в
рабах, — произнёс Лимпрам. — Я гарантирую, что все пленённые будут
переданы остготам — это уже выгодно вам, не говоря уж о том, что
будут щедрые трофеи из их поселений и даже из остатков римских
городов на их землях. Делим добычу честно, согласно общему
вкладу.
— Всё это нужно обсуждать в Сенате, —
произнёс Зевта. — Да-да, ты сейчас скажешь, что мы слишком
прислушиваемся к нашим старикам, что это делает нас слабее и так
далее — можешь не утруждаться, я всё это уже слышал и твои слова не
повлияют ни на что. Это наш образ жизни, мы уважаем седину, мы
верим, что мудрость стариков точно не доведёт до беды.
— О, ты читаешь мои мысли, Зевта, —
слегка удивился Лимпрам. — А я заготовил целую речь...
— Старики нас ещё не подводили, чего
нельзя сказать о рейксах и вождях, — продолжил Зевта,
проигнорировав слова маркоманна. — И я до сих пор не могу понять,
чего ты от меня хочешь, Лимпрам. Брак Эйриха с любой из твоих
дочерей не даст тебе того, чего ты ожидаешь: это Сенат решает, что
мы будем делать, а чего не будем. Я могу лишь предложить им
инициативу, а конечное решение примут они и только они.
— На кой вам вообще всё это? —
недоуменно спросил Лимпрам. — Какой в этом смысл?
— Смысл в том, что старики смотрят
дальше, чем мы, молодые... — Зевта посмотрел на голубые небеса, в
которых плыли белые перистые облака. — И все они достаточно стары,
чтобы не ставить ни во что авторитет друг друга, что помогает во
время прений.