Если бы пошла домой быстрым шагом…
Если бы…
Её
похоронят в один день с Ромкой. И не на третий, как положено. Их
тела будут лежать в морге в холодильнике, пока не закончится
следствие. Нет, мать потребует выдать её тело раньше. Она
сможет.
От
мыслей о матери у Ники сжалось сердце. Она скривилась; по щекам
потекли слёзы — горячие, живые. Ника вытерла их и горько
расплакалась.
Какой бы нелюбимой дочерью она ни была, но
мама одинокой себя никогда не чувствовала. Как и Ника. Они были
друг у друга. Теперь мама осталась одна. Без поддержки, без родной
души рядом.
Ника? Её тело предадут или уже предали земле.
Душа улетела чёрт знает куда и оккупировала чужую телесную
оболочку. Седовласая не заметила подмены, для неё всё осталось
по-прежнему, её дочь рядом.
Похоже, придётся смириться с этим и принять
всё как есть.
Ника судорожно вздохнула. Предстояло узнать,
в какое время попала её душа, чем занималась её предшественница, о
чём думала, о чём мечтала.
Предстояло понять, получила ли Ника вместе с
новым обликом знания, которые были у прежней хозяйки тела.
Возможно, жизнь в новом для неё времени придётся начинать с
нуля.
Ника отбросила одеяло. Чужими, непривычно
маленькими руками, ощупала бёдра, ровные ноги, небольшие ступни с
аккуратными пальцами. С нервным смешком пощипала их — щекотно.
Поправила упавшие на лицо волнистые волосы — русые, с медовым
оттенком, мягкие и пышные. Понюхала их.
Растёрла ладонями лицо.
Зеркало! Ей срочно нужно посмотреть на себя в
зеркало!
Ника спустила ноги и едва не упала, когда не
ощутила под стопами пола. С глухим вскриком съехала с кровати на
широкую скамью, приставленную к невероятно высокой кровати.
Настолько высокой, что казалось, будто она стоит на
возвышении.
Качнулась на скамье, спрыгнула на пол. В
голове ухнуло; дыхание спёрло от боли в груди.
Ника согнулась, упёршись глазами в пол,
оформленный серо-коричневой квадратной плиткой классическим
шахматным рисунком. Отдышалась. От вида белого горшка приоткрылся
рот; брови поползли на лоб.
Ступни машинально просунулись в туфли без
задников, стоявшие рядом, руки осторожно сняли со спинки стула и
набросили на плечи тяжёлый чёрный бархатный халат с меховой опушкой
по горловине и рукавам.
Отработанным движением чужих рук Ника
затянула пояс на талии, освободила из-под ворота халата волосы,
свернула их жгутом. Размашистый жест отозвался болью в затылке —
гематома на месте.