Якоб в раздумье потёр подбородок:
—°Толком не знаю, чему тебя учили в той
французской школе, но, несомненно, не ведению торговых дел, — он
достал из кошеля пять золотых и положил рядом с монетами
гостей.
Ника поморщилась и тронула шишку на затылке.
Горячая, она пульсировала болью. Не ждала от брата другого. Как
подделывать подписи на документах, так он в способностях сестры не
сомневается, доверяет, а как поддержать хотя бы морально — сразу же
в кусты.
О
чести и совести Ника промолчит. На ум пришла неожиданная мысль:
насколько она доверяет банкиру — по сути, незнакомому
человеку?
Сможет ли он, увидев, что проиграл,
безоговорочно принять своё поражение? Не скажет ли, что имел в виду
другое, не то, что скажет Ника? А в случае её проигрыша может ли
подыграть ей и опять же солгать?
Речь идёт не о процентной ставке по кредиту.
При озвучивании цифры в пять процентов есть свидетели, а вот что
касается «не пивоварни»…
—
Господин Ван Ромпей, у меня к вам есть маленькая просьба.
Пожалуйста, напишите на бумаге свой ответ. После того, как я
выскажусь, мы его прочитаем. Вы же не откажете мне в такой
малости?
Пока господин Ван Ромпей переваривал
очередное предложение девы, Ника посмотрела в сторону
кухни.
Хенни уже не пряталась за дверью. Подперев
плечом дверной косяк, она следила за происходящим, покусывая нижнюю
губу.
—
Хенни, принеси перо и бумагу, — сказала Ника громко.
Банкир удивлённо вскинул брови и
снисходительно усмехнулся:
—
Не верите мне, дорогая госпожа Руз?
Ника напряжённо улыбнулась:
—
Разумеется, верю, но… не доверяю. В столь ответственном деле
неплохо бы подстраховаться. Доверяй, но проверяй. Не так ли,
господин Ван Ромпей?
Он
хмыкнул и пожевал губами:
—
Верно замечено, госпожа Руз. Вы не так невинны, как кажетесь на
первый взгляд.
Ника растянула губы в улыбке и воспрянула
духом. На неё смотрели со снисходительной улыбкой, любопытством,
толикой интереса, но не с унизительной жалостью, к чему она
привыкла и старалась не замечать. От мужского внимания кружилась
голова. В крови бурлил адреналин. Единственным желанием было
выиграть спор.
Все
обернулись на громкий топот. Запыхавшаяся, раскрасневшаяся Хенни
положила на стол лист бумаги, перо, поставила
чернильницу.
— Я
с вами, госпожа, — улыбнулась ей нервно и под удивлённые взоры
мужчин положила рядом с гульденом Ники три золотые монеты.
Отступила за спину госпожи Маргрит.