Полки каждого корпуса располагались в два эшелона. Первый (дальний) находился на расстоянии около 85 км, а второй (ближний) – на расстоянии около 45км от Москвы. Привожу, конечно, средние расстояния, так как в зависимости от рельефа местности ЗРП смещались в ту или иную сторону от расчётной точки, намеченной по карте на дуге соответствующего радиуса. Но при любом отклонении объекта от расчётной точки всегда обеспечивалось достаточное перекрытие секторов ответственности смежных полков.
Для доставки ракет с технических баз (баз хранения) на позиции ЗРП вокруг Москвы были специально построены две кольцевые дороги с бетонным покрытием – дальнее кольцо на расстоянии 70—100 км и ближнее – примерно в 40—50 км от Москвы. Вдоль кольцевых и радиальных дорог были проложены кабельные линии служебной связи. Строительство этих дорог способствовало значительному развитию транспортных связей в Московской и смежных с ней областях. Это как раз пример того, когда расходы на военные нужды способствуют и развитию народного хозяйства. Ныне тех «бетонок» уже не узнать – во многих местах они значительно расширены, покрыты асфальтом и обеспечивают огромные перевозки грузов в центральном регионе России, способствуют освоению новых территорий, ранее исключённых из оборота по причине отсутствия дорог.
О зенитном ракетном полке системы С-25
Каждый ЗРП С-25 в своём составе имел станцию наведения ракет (СНР) Б-200, зенитный ракетный дивизион в составе двух батарей по 5 взводов в каждой и пункта подготовки ракет (ППР), некоторые вспомогательные подразделения. Каждый взвод отвечал за обслуживание и обеспечение боевой готовности 6 ракет, так что зенитный ракетный дивизион мог одновременно установить на пусковые столы 60 ракет типа В300 (вертикального старта, длиной около 12 м. и весом более тонны). На пусковые столы ракеты устанавливались из транспортного положения вместе с полуприцепом, на котором ракета была доставлена с технической базы или из ППР, с помощью специальных гидравлических подъёмников. В момент зависания над столом огромная ракета держалась только на двух специальных цапфах, входивших в такелажные углубления в верхней части корпуса ракеты. После установки ракеты на стол и фиксации пускового замка цапфы выводились из такелажных углублений, которые тут же автоматически захлопывались специальными лючками для исключения нарушения аэродинамики ракеты. Затем к ракете пристыковывался кабель с так называемым отрывным штекером, по которому запитывалась вся бортовая автоматика. Ракета переходила в режим подготовки к пуску, а транспортный полуприцеп опускался в исходное состояние. Перечисленные операции требовали предельной аккуратности в управлении подъёмным механизмом и элементами крепежа, достаточной сноровки, чтобы раскачивающуюся на цапфах как маятник ракету установить направляющими «пальцами» в соответствующие углубления (с общим замком) пускового стола. Всеми этими работами, в том числе и заправкой ракеты окислителем и горючим, осуществляемой перед её подъёмом, руководил командир взвода. Картина установленных на столы ракет была впечатляющей, хотя лес и скрадывал высоту, но на открытом пространстве, как в степи на полигоне Капустин Яр, подготовленные к старту ракеты со своими стабилизаторами и воздушными рулями смотрелись как мусульманские минареты (высота всей сборки превышала 13 м).