В зенитном ракетном дивизионе в режиме повседневного дежурства (готовность №3) ракеты содержались под брезентовыми укрытиями на транспортных полуприцепах со снаряжённой боевой частью, но не заправленные компонентами ракетного топлива. Окислитель и горючее хранились в баках из нержавеющей стали на полуприцепе. При получении команды на заправку боевым расчётом, экипированным в защитную одежду и в изолирующих противогазах, осуществлялась перекачка компонентов из ёмкостей полуприцепа в баки ракеты. Без изолирующего противогаза случайный пролив окислителя мог привести к серьёзным отравлениям, вплоть до летального исхода. Мне запомнился тёмно-жёлтый дым, идущий от вытекших из заправочного пистолета нескольких капель окислителя, и едкий запах, проникающий в лёгкие через обычный фильтрующий противогаз даже на расстоянии нескольких десятков метров. Поэтому расчёты заправки тренировались постоянно, доводя свои действия до автоматизма и безусловного выполнения инструкции. Только такой подход обеспечивал сохранение здоровья и даже жизни. Должен сказать, что за четыре года службы в этой системе несчастных случаев, связанных с заправкой ракет, в нашем корпусе не было.
В заправленном состоянии ракета могла находиться ограниченное время, так как не выдерживали баки. После этого было два пути – либо запустить ракету, либо произвести аварийный, технически сложный, слив, а затем подвергать баки ракеты очистке и нейтрализации, что, конечно же, укорачивало её срок хранения. Поэтому боевые ракеты в полках заправлялись только в случаях действительной необходимости их пуска по воздушным целям. И только в угрожаемый период ракеты могли заправляться ещё на базах хранения, но таких случаев за мою службу не было. К слову, все перевозки ракет с баз в полки и обратно производились только в ночное время под постоянным контролем всех должностных лиц и при строжайшем обеспечении мер безопасности, в том числе и при возможных утечках окислителя во время транспортировки.
Вернёмся, однако, в дивизион. После установки заправленных ракет на пусковые столы боевые расчёты укрывались во взводных железобетонных бункерах, выдерживающих воздействие взрыва боевой части и самой ракеты в случае аварийной ситуации, и защищающих личный состав от воздействия пламени двигателя и летящего гравия. В каждом взводном бункере находилась и вся стартовая автоматика на шесть столов.