Мою маму беспокоило то же, что и всех: когда выплатят задолженности по зарплате, как низко падёт рубль и до какого предела поднимутся цены?
– Они не угомонятся, пока всех нас не сделают нищими, – пожав плечами, заметил Гришка. – А что им? Проблемы индейцев шерифа не трахают!
Мы все смотрели в будущее с тревогой. А я теперь – и вовсе панически.
Пока мама крутилась на кухне, я, как заправский психолог, выливала на Гришку свои внутренние проблемы, а он, хоть и позёвывая, честно меня выслушивал.
Я рассказывала о том, что, сколько я себя помню, во мне всегда жили страхи. В детстве это были: старик с мешком, в котором сидят непослушные девочки, красная гитара из пионерских страшилок, электрики, которые отключат свет, если я не стану есть кашу… Электриками меня пугала старенькая няня. Я была такая тощая, хоть и живчик, а ела плохо – вот ей и приходилось включать фантазию на полную катушку. Потом я выросла, и страхи мои повзрослели. Сейчас это страх бедности (например, я боюсь, что льготы отменят или пайковые отберут). И страх старения. Молодость проходит ведь?
Проходит… И страх темноты! У меня ночью всегда горит свет на кухне, в туалете или в ванной. И я ругаюсь с домочадцами, жалующимися, что электричество дорого стоит, и оставляю свет…
– Ой! Пойду Нинке позвоню, – вдруг взглянув на часы, спохватился Гришка.
Он вышел в прихожую, и вскоре я услышала его непривычно мягкий, почти заискивающий голос:
– Слышь, Нинка, я тут к Валерке Фролову заскочил, буду позже. Не сердись, а…
Когда Гришка вернулся на кухню, выражение его лица было по-детски безмятежным. Как будто и не врал жене только что!
А потом пришёл Алексей. Он был хмур, с Гришкой поздоровался сухо, и тот как-то быстро ретировался. И осадок остался, как будто муж своим приходом вспугнул что-то хорошее…
На следующий день я узнала, сколь плохи Гришкины дела.
Напоминаю для тупых, что я ещё и работала! В обеденный перерыв мы с сотрудниками пошли в столовую правительства Ленобласти. Там были вкусные и дешёвые комплексные обеды, и МВД заключило с ними договор на нашу кормёжку.
По дороге мы потеряли Гришку. Заметив, что он отстал, я обернулась и увидела жуткую сцену: Гришка ругался с женой. Растрёпанная, взвинченная, размазывающая слёзы по лицу, его жена сейчас совсем не походила на ту Нинку, гладкую и надменную, которую я видела с Гришкой на балах в ДК милиции.