– Ты же не хочешь сказать, что
местные ковчежники – четыре бабы и этот маньяк?!
– И теперь еще ты, – нежно заверил
глава питомника, обвивая меня за шею. – Это нужно отметить, а?
Совершим возлияние в честь твоих великих подвигов, а?
У меня духу не хватило
отказаться.
Когда я уже уходил за Лортеном, крыса
вскрикнула, будто ударившись обо что-то твердое. И я наконец
вспомнил, что за знак был на ладони у моего неприятного прошлого, с
которым нужно расстаться как можно скорее.
Щит. Знак полной неуязвимости.
Вот тогда-то я и понял, что сигануть
с этого корабля будет непросто.
«…и разгневались боги на людей за
грехи и злобу. Призвали они Снежную Деву Дайру–
и наслала она на землю страшный
холод. А супруг Девы, Даритель Огня Йенх,
затушил все очаги, и людям нечем
было разжечь даже свечи.
Собрались тогда люди в храме и
начали молиться Дарителю Огня и Снежной Деве,
чтобы те смилостивились над ними.
И даже суровая Снежная Дева усомнилась
и спросила у супруга: не дать ли
людям тепла? «Я дам им огонь, –
ответил ей Даритель, – если хоть
кто-нибудь согласится стать огнём ради них».
А время шло, и дети плакали, и
женщины возносили молитвы –
и не было в мире тех, кто сгорел
бы ради грешных людей.
Но тут от снежного сна очнулась
маленькая бабочка, случайно
согретая теплом людских тел. Как
стало ей их жаль, как захотелось
спасти несчастных детей! И когда
сердце храброй бабочки переполнилось
жалостью – её крылья вспыхнули в
воздухе пламенем. Всего только
несколько мгновений горела она –
но этого хватило людям,
чтобы зажечь первую свечу.
Даритель и его супруга помиловали
людей и вернули им тепло, как и
обещали.
А Даритель Огня сделал так, что
крылья бабочки аталии и сейчас ещё будто
обагрены пламенем…»
Нук Йалокин
«Легенды и мифы древней Кайетты»
ГРИЗЕЛЬДА АРДЕЛЛ
Даарду Хаата слушает лес.
Перекликается со птицами на их трескучем наречии, неслышно ступает
по мхам, шепчется с папоротниками. Иногда растопыривает длинные
пальцы, похожие на корни диковинного растения – и приникает к коре
дуба или сосны. И сама – маленькая, хрупкая, в грубой накидке,
свитой из стеблей крапивного волокна – кажется деревцом,
потревоженным ветром. Случайно прислонённым к лесному гиганту.
Гриз не торопит, хотя времени
немного. Идёт по чуть заметной звериной тропке – вдыхая лесные
запахи и углубляясь в вечернюю чащу.