Даарду в недоумении теребит правое
ухо с рассечённой мочкой – терраанты обязательно наносят младенцам
после рождения какой-нибудь да ущерб, таков Ритуал…
– Тебе нужна Тварь? Зачем,
сестра?
– Потому что я не хочу,
чтобы сегодня здесь кто-нибудь умер.
Под ногами растут тени и пахнут
прохладой. Тянут щупальца-руки.
Нужно успеть.
– Тут, – шепчет
Хаата, когда они сворачивают с тропы, пробираются через густые
заросли и выходит на мелкую поляну. – Тварь… тут.
В крадущихся сумерках видна
замусоренная лесная речка. Обрывистые берега забиты стволами и
ветками. От речки отходит широкая канава, над которой громоздится
огромная куча валежника. Ветви перевились, переплелись внутри.
Из глубины канавы, сквозь ветви
просачивается тихий, настороженный шип.
Хаата обхватывает ствол дерева, будто
надеясь, что оно её заслонит.
– Так, – говорит
Гриз спокойно. – Мы по адресу. Привет, Шуршун.
Шип становится громче, переходит в
пронзительный свист.
Из-под груды валежника выскальзывает
чёрное, тонкое щупальце. Гладкое, в мелких чешуйках. Щупальце
растёт и тянется, и кончик нетерпеливо обшаривает воздух, стараясь
что-то уловить…
Замирает, убирается.
И вся куча валежника приходит в
движение: щупальце за щупальцем прошивают воздух, и из канавы,
сбрасывая ветви, поднимается массивное, сплошь покрытое чешуйчатыми
хлыстами тулово.
Будто сотни змей слились в одно и
теперь извиваются все разом.
Или клуб тьмы выпускает из себя всё
новые извивающиеся отростки.
Хаата приглушённо охает за
спиной.
– Ну да, – говорит
Гриз. – Это скортокс. Один из оставшихся – они теперь совсем
редкими стали…
Голос понижается и становится
тягучим, грудным и спокойным. Как её шаги: она медленно, протягивая
руку, течёт навстречу скортоксу – тот уже выполз из канавы целиком
и нерешительно застыл на месте. Шип и бульканье – угрожающие и
недоумевающие.
– Это Тварь, –
шепчет испуганная Хаата откуда-то из-за ствола. Гриз спиной чует,
как в разуме даарду проносятся все истории и песни о скортоксах.
Не ходите в лес, детишки, не бродите по заросшим берегам
глубоких лесных озёр и речек, а то оттуда протянутся страшные
парализующие щупальца, Тварь обмотает вас, утащит под воду и выпьет
кровь.
– Не называй его так.
Обидишь.
Даарду шепчет себе под нос на своём
наречии о том, что все Люди Камня сумасшедшие, а Пастухи Чудовищ –
ещё безумнее их.