«Стоять! – взвивается преградой в
сознании Шуршуна оплетающая зелень трав. Повилика и вьюнок, и
хмель. – Тихо, тихо мальчик, я сама, всё сама, потому что они чужие
– но не враги, и никто не умрет сегодня…»
– Скортоксы дарят хлысты
только тем, кто им нравится. Вы ему пока что не нравитесь.
– Так ты его попроси,
– щурится в ответ старший. – Ты-то ему нравишься, а? Может
он нам, ну, скажем, подарит – немножко, с дюжину или чуть побольше.
У него-то их немало. И всем хорошо будет.
Гриз не успевает вздохнуть и
объяснить, что это так не работает. А остальные из «Людей Камня» не
успевают вдоволь набросаться смешками.
Потому что старший добавляет – почти
ласково:
– А то, понимаешь ли, мы
прибьём твоего терраанта. Клент, ну-к, возьми на мушку земляную
девку. Ну что, варг, такое тебе как?
Чернявый Стрелок старательно целится
в Хаату, бормочет под нос: «Не шипи, не шипи на своём, отродье,
по-человечески говори».
Даарду Хаата кажется застывшей,
безучастной. Только пальцы на теле сосны напряглись – вот-вот
пустят корни, прямо в кору…
«Уйди, сестра, – вышептывает
Хаата чуть слышно. – Лес свидетель, они сами звали свою смерть.
Просто уйди, сестра».
– Давай-ка отойди, варг,
– подгоняет светловолосый охотник под шепот своего
младшего товарища: «Вы чего, ребята, не надо, это же…» – Отойди и
дай-ка нам потолковать с этой тварью. Или будь паинькой и попроси у
него хлыстов, а то твоему терраанту будет ох, как плохо.
«Уйди, – просит Шуршун
изнутри. С яростным шипением выдираясь из зелени единства. – Не
мешай мне, не хочу тебя поранить, а я с ними быстро, очень
быстро…»
Сумерки рушатся на землю ошалелым
прибоем – как шепот, как выбор. Всех на поляне: даарду, охотников и
скортокса. Уйди и не мешай, просто уйди и не мешай, всё будет
быстро, они сами напросились…
Да, – кивает Гриз коротко и
задумчиво. Так просто. Может – даже справедливо.
Потом Гриз Арделл уходит.
В точности как хотели все: охотники,
и даарду, и скортокс.
Только вот не в сторону. Не к лесной
тропе или кустам.
Гриз Арделл уходит вперёд – рывком,
бликом, стремительным росчерком кнута в воздухе.
И время обращается в бешеный танец
секунд.
Секунды мельтешат, будто мошки в
воздухе. Полыхает вспышка пламени – простейший огненный с Печати
старшего мага. Не задевает лица. Второй раз маг ударить не
успевает: Гриз захлёстывает правую, выставленную руку кнутом.
Смещается, пропускает холодовой удар, вместе с криком «Ах,
ты!..»