Мелодия заполняет пространство, в консерватории хорошая акустика.
Мне нравится играть для «него», мы с «ним» словно вдвоем не только в этом зале,
но и на всей земле. Только он, я и наша мелодия.
— Великолепно! Блестяще! — слышу аплодисменты, они гораздо
более щедрые, чем перед моим выходом на сцену. Открываю глаза. Разумеется,
Леонид был только в мечтах, но эти реальные люди, которые меня слушали,
кажется, остались довольны. Мне хлопают и улыбаются и от того, как принимают
мое вступление, я улыбаюсь в ответ.
Исполняю еще несколько произведений. И каждый раз в моей
голове возникает образ одного и того же человека. Таинственного парня с
белоснежной улыбкой и красивыми глазами.
Но как только музыка затихает, его образ растворяется. Я
вновь нахожусь на сцене этого маленького зала среди незнакомых людей. И
Евгения.
— Спасибо за мгновения чудесной музыки! А теперь, я
исполню для вас свой романс, — объявляет он и садится за рояль. Я пользуюсь
моментом и, взяв скрипку, хочу сбежать. Но Евгений останавливает меня,
практически хватая за рукав. — Присядь в зал. Не уходи. — тоном, не
терпящим возражений, говорит он. Вижу на первом ряду нахмуренное лицо отчима и
понимаю, что уйти незамеченной не удастся. Приходится повиноваться.
К счастью, первые ряды оказываются заняты. Иду назад и
нахожу глазами одно местечко. Протискиваюсь между сиденьями, чтобы
приземлиться, и задеваю чьи-то колени.
— Простите... — краснею. Какая я неуклюжая...
— Ты играла божественно, Алиса.
Его голос как гром среди ясного неба. От неожиданности
запинаюсь больной ногой сидение и, потеряв равновесие, по инерции падаю
вперед. Прямиком ему в руки. Очки слетают с носа и с грохотом шлепаются о
деревянный каркас соседнего сидения, отвлекая уважаемого Евгения от исполнения
романса. Он останавливается, откашливается и продолжает играть, а я собираю на
себе недовольные и осуждающие взгляды. Уверена, что особенно злобно на меня
смотрит отчим. Я буквально чувствую затылком, как он прожигает на мне
дыру. Но все это уходит на второй план... потому что есть проблема посерьезнее:
я буквально лежу на Лёне, причем с задранным подолом.
— Отпусти... те меня, — цежу и вырываюсь.
— А я и не держу... вас. — отвечает он, игриво хлопнув меня
по заднице. Это позор... не нахожу ничего другого, как шлепнуть ему по
руке в ответ и резко отстранившись, все-таки сесть на свое место... рядом с
Лёней, чуть не плюхнувшись прямо на собственные очки и не раздавив их.