Это и было сложнее всего – понимать, что не охраняют, что можно
уйти в любой момент. Но Сарвар не ушел, и даже мысли о смерти скоро
перестали его беспокоить.
По утрам, сидя на склоне холма, он думал о матери, что ушла
слишком рано и не застала нашествие, разделившее жизнь каждого из
выживших на до и после.
А потом раздевался до полной наготы, вставал ногами в ледяной
ручей, обливал себя из коченеющих ладоней стылой водой и вспоминал,
сколько пышущих страстью красоток он держал в руках, и ни одна не
ушла недовольной.
Вспоминал сыновей.
Старший вышел у них с женой слабеньким. Он долго не мог
научиться ходить, постоянно тяжело болел и в конце концов умер от
дизентерии.
Средний, статный красавец, успевший обрюхатить с пяток падких на
юношескую красоту баб, в шестнадцать лет погиб на охоте. Сарвар
нашел его разорванное волками тело, собрал в мешок и похоронил, так
и не показав жене, что осталось от их мальчишки.
Младший, гордость и надёжа, ходил сейчас в помощниках воеводы в
верховьях реки Урал. От него почти что каждый месяц приходили
посылки со меховыми шкурками и простенькими, но далеко не дешевыми
камнями. На них Сарвар и пил, потому что служивое жалование жена
отбирала у самого шатра, не дав ступить и шагу.
За обедом он думал прежнем. О том, что оружейник подворовывал
порох, старшина любил всучить старые портянки вместо новых, а на
кухне норовили бросить в щи плесневелую квашеную капусту вместо
свежей. Что сапоги по весне из-за талой воды изнашиваются вдвое, а
новых никто не даст, пока лично Карталь не надает старшине
затрещин. И что стрел при штурме Перовки истратили столько, что
неделю после этого точили древки и наконечники.
Все это теперь было не важно, но за обедом привычно лезло в
душу, заполняя то место, где еще недавно обитали тревога и страх, а
теперь зияла пустота. Бояться стало нечего. Бывалому вояке, сотни
раз обагрявшему руки кровью, осталось сделать один единственный
выстрел.
Нужно было только дождаться правильного дня, не раньше, чем как
через месяц, после того как покинул лагерь и виделся хоть с кем-то
из Волков. А еще нужного по силе ветра, чтобы бечева на флюгере
отклонялась ровно на два с половиной деления. А еще чтобы
неподалеку пролетал гррах, потому что не бывает охоты без
добычи.
Нужный ветер пришел на восемьдесят третий или восемьдесят
четвертый день отшельничества. После семидесятого Сарвар перестал
считать и делать на дверной притолоке зарубки.