Но вся моя ярость вдруг разбилась о
картину, которую я увидел в комнате. Сиора куталась в легкий шифон порванного
синего платья, а по бледным рукам и ногам тонкими ручейками текла кровь.
Израненная из собственной глупости острыми предметами, что нещадно разбивала о
стену. Смотрела на меня с такой ненавистью в стальных глазах, что я натурально
ощущал ее жар кожей.
Ступил вперед и в сизых радужках
промелькнул первобытный страх перед тем, кто превосходит ее по силе.
Вздрагивая, девка поднялась на тонкие ножки и прикрыла остатками платья
промежность. Боялась, но взгляда от врага не отвела, продолжая уничтожать меня
волнами густой и жгучей ярости. Хрупкая, тонкие запястья и щиколотки, на одной
из которых защелкнулся браслет. Магическая цепь плелась по полу до угла
комнаты, где закрепился держатель. Пленница могла дойти лишь до порога покоев
без болевых последствий. Из окна ей тоже не выпрыгнуть — нить потянет обратно в
радиус действия магии.
Я скользнул взглядом выше острых колен,
отмечая тонкую талию и красоту пышной груди, что совсем недавно сжимал в
ладонях. В паху заныло от воспоминаний о близости в карете. Я тогда сошел с ума
в порыве страсти. Такой дикой похоти еще никогда не испытывал. Ее миловидное,
но в то же время дерзкое лицо с острым подбородком казалось верхом эротических
фантазий. А когда она приоткрыла припухшие губы, я и вовсе едва контроля не
лишился.
— Отпусти меня, — заговорила тихо и
хрипло. И звучало это не как просьба. А просто призыв к неизбежному действию. —
Отпусти, генерал, зачем я тебе сдалась? — сузила свои огромные глаза, пронзая
злостью насквозь.
Я ступил ближе, подошел к дикарке почти
вплотную, отбрасывая на нее необъятную тень. Но она и не думала сойти с места,
хотя и продолжала крупно дрожать.
— Я отпущу, — шепнул и увидел в стальных
глазах лучик надежды, который пришлось тут же погасить. — Когда-нибудь отпущу,
а сейчас ты в плену.
Ее лицо исказилось гримасой боли, губы
дрогнули.
— Почему? За что? — выплюнула сквозь
зубы, а я вздохнул и пожал плечами.
— Мы враги. Разве этого мало? —
ухмыльнулся и первым не выдержал напряженного взгляда девчонки. Посмотрел в
окно, перевел дух и уставился ей прямо в лицо. — Успокойся и подчинись. Тогда я
удлиню цепь, и ты сможешь спокойно ходить по дому.