Это, ясное дело, не кафешка совсем оказалась, а забегаловка.
Столовка обыкновенная. Только с поправкой на местный колорит. Над
дверью - вывеска, где большими буквами написано: "Довольный
желтобрюх". Сбоку вывески нарисован мордатый чувак с улыбкой от уха
до уха. В руке у мордатого - большая чашка, но по довольной улыбке
сразу ясно — не чай он там пьёт.
Здесь окраина уже была, край города. К тому времени я уже
столько улиц и переулков обошёл, что хотелось сесть на лавку и
прямо там и заснуть. Даже трусливая мысль появилась — вернуться с
позором в полицейский участок, пред ясны очи Бургачёва, и будь что
будет.
В забегаловке оказалось тепло, душновато — кондиционеров-то нет
— но уютно. Самоварище стоит здоровенный. На полках бутылки всякие.
Тут же рюмки в ряд выстроились, чайники пузатые. Вдоль стены
стойка, за стойкой тётка большая, пышная, румяная как булка.
Столы в забегаловке квадратные, за столами народ сидит разный,
пьёт разное из чашек, кружек и стаканов. На тарелках у них лежит
всякое, и они это всякое едят.
У меня в животе заурчало. Только сейчас понял, как проголодался.
От того чая с баранками, что нам в пафосном особняке предложили,
остались только воспоминания.
Подошёл я к стойке, а тётка в переднике мне ласково так:
- Что кушать будете, господин? Есть уха горячая, с расстегаями.
Поросёнок с кашей, кулебяка, пирожки ассорти - с начинками разными,
каша в горшочке…
Я аж слюной захлебнулся. Говорю:
- Уху давайте, если горячая. Пирожков давайте… - тут я
задумался, а есть ли у них картошка. - Пирожков с мясом.
- Есть с требухой хорошие, только испекли.
- Давайте!
- Пить что будете? - спросила женщина. Пригнулась ко мне, и
мягко так посоветовала: - Водочки не предлагаю, господин студент.
Похоже, вы уже накушались.
И громче добавила:
- Чаю подать вам? У нас чай хороший. От лучших поставщиков.
Я кивнул. В животе урчало всё громче.
Потом я ел. Не заметил, как тарелки опустели. И с ухой и с
пирожками. Чай мне дали в чайнике, так я чашку за чашкой весь
чайник и уговорил.
Может, потому и не заметил, как народ за столиками на меня
смотрит. Недобро так.
Я чашку на стол поставил, выдохнул. Уфф-ф, как я хотел есть.
Осмотрелся.
После чая или пирожков, но стало мне гораздо легче, и в глазах
прояснилось. Смотрю — за соседним столиком сидят трое, и все на
меня уставились. Недобро так. Все бритые налысо, лысые лбы от пота
блестят. Все в одинаковых куртках, чёрных, застёгнутых наглухо,
только пуговицы почему-то цветные. А уши у всех троих длинные,
острые и торчат вверх, как у летучих мышей. У них и кожа
бледно-зелёная, словно брюхо у лягушки. Похожее ухо я сегодня утром
уже видел. У фотографа на поляне.