Рабы послушно установили сундук и были выведены из комнаты
гвардейцами, знающими, как любит и ценит одиночество их господин.
Лишь женщина осталась.
Первый Инка сел на одну из циновок, прикрыл глаза.
— Садись. Ты не знаешь, что нужно делать, женщина?
— Впервые я удостоилась такой чести, государь, а потому
растерялась! — отозвалась та мелодичным голосом, усаживаясь
напротив правителя. Ни растерянности, ни страха в ее голосе не
было. Таковы были хранительницы.
Вайна Капак почувствовал, как в руки ему легли нити кипу —
зримое воплощение небесного ковра Варикоча. И миг спустя оказался
на вершине гигантской пирамиды, куда его перенесло волшебство
кипукамайоки. Здесь не лил дождь, зарядивший с самого утра, а Око
Инти светило ласково, как взгляд гордого отца.
— Говори. — попросил он Айлью, поскольку в Храме он не
приказывал, а просил.
Она преобразилась. Простая одежда сменилась ритуальным нарядом,
головной убор, выполненный из золота, был тяжелым даже на вид. В
ушах появились чеканные золотые диски, а глаза прикрыла
полупрозрачная ткань. Жрица Храма.
— Кай Ураб, мальчик, семь лет. Сын Ураба Райя, торговца.
Предложен родом.
Перед глазами Ткача раскрылся узор ковра, на котором выделялась
одна, цвета сочной весенней зелени. Кай Ураб. Улыбчивый мальчуган с
глазами полным озерных духов. Послушный сын, сильно болел при
рождении, но смог выжить — хороший знак. Пойдет по стопам отца,
станет торговать шерстью и мясом. Возьмет в жены достойную девушку
из соседнего селения, родит с ней пятерых ребятишек, трое из
которых умрут, не дожив и до года. Будет бить жену, злоупотреблять
чичу. В тридцать семь лет может погибнуть из-за этого, попасть под
оползень в горах…
Он не стал смотреть дальше. Вернулся в Храм и сказал:
— Кай Ураб подходит. Дальше.
***
Их было семеро. Изможденные, грязные, похожие на неухоженных
альпак самого ленивого хозяина. Выглядели они так, как и рассказал
старший разведчик: бледные лица, волосы на лице и доспехи из
странного металла. Последние не стали снимать, опасаясь скверны
чужих богов, но оружие отобрали. Положили в десятке шагов в
стороне, аккуратно распределив по типу.
— Дрались, как ягуары! — восхищенно приуцокнул языком Нинои
Капак. Вернувшийся из трехдневного путешествия и поучаствовавший в
небольшой драке, брат Сапа Инки выглядел помолодевшим и
отдохнувшим. На плече красовалась рана нанесенная им сами,
отмечающая еще одну славную победу, а глаза горели, как у ребенка в
день принятия в мужчины. — Шесть воинов Кондора были убиты в первый
же удар сердца!