— Ты позволил этим, — палец правителя брезгливо указал на
пленников. — убить шесть лучших воинов империи? Они же слабее селян
в низинах!
— Ты не видел, как они сражались! Словно духи вселились в них! —
Нинои ничуть не смутился отповеди брата. В зале, если не считать
пленников и двух десятков гвардейцев, они были одни, поэтому он
позволял себе больше, чем при толпе придворных. — Посмотри!
Он подскочил к оружию чужаков — ну точно мальчишка! — поднял
нечто странное, что и оружием-то не назовешь, и гордо
продемонстрировал его Вайну.
— Это — метатель огня! — сообщил он с восхищенным придыханием. —
С десяти шагов оно убило кондора в полном доспехе!
— Магия?
— Нет, брат! В том-то и дело! С чужаками был один заклинатель,
он же их командир, но он оказался слабым. Я лишь хотел придавить
его “поступью гор”, чтобы потом допросить, но он умер. А это, —
генерал взглядом огладил странные изгибы оружия, — держал в руках
обычный воин. У каждого из них было такое.
Сапа Инка даже привстал с трона.
— Волшебное оружие у простолюдинов?
— Оно не волшебное. Жрецы обнюхали его — в нем нет магии.
— Тогда как же оно извергает огонь и убивает на расстоянии?
— Я не знаю. Но узнаю. Позволь мне взять один метатель и
разобрать его в кузнях?
По закону любой военный трофей принадлежал государству. И мог
быть получен тем, кто его захватил. Но либо из рук Инки, либо по
его приказу. Вайна понимал, что если сейчас объявит оружие чужаков
проклятым, то будет вынужден наблюдать за обиженным лицом брата
весь следующий месяц.
— Возьми столько, сколько потребуется. Но будь осторожен, в нем
может скрываться спящее проклятье.
— Не учи киспая, брат. Я за свою жизнь видел столько волшебства,
что тебе в твоем дворце и не снилось. Ты лучше посмотри на их
длинные ножи из металла. Это не медь, это много прочнее меди! А еще
доспехи! Этот металл способен выдержать удар палицы!
Инка отмахнулся от задиры и перевел взгляд на пленников. Металл,
даже чудной и более прочный, чем любой известный его народу, не так
интересовал его, как странные люди, с кожей, которая словно бы
никогда не видела солнца. К тому же он знал, как младший любил
преувеличения. Но Нинои уже оседлал на любимую гору и согнать его
оттуда не было никакой возможности.
— Взгляни!
Прежде чем Вайну успел запретить, генерал выхватил у одного из
гвардейцев дубинку-копье и с широкого замаха обрушил ее коническое
медное навершие на грудь ближайшего пленника. Таким ударом младший
Капак крушил грудную клетку врага, даже укрытую стеганым панцирем.
Раздался звонкий удар, какой случается, если жрец, привлекая
внимание, ударяет билом в медный гонг. Силой удара пленника
оторвало от пола и бросило на прочих бледнокожих, которые тут же
гневно закричали.