Когда Бике ушла, Матвеев спрыгнул в яму и принялся за работу с
удвоенной энергией. Он теперь ждал наступления вечера, как солдат –
демобилизации, ведь это могло принести ему одновременно
освобождение от ежедневной тяжелой работы и возможность побывать в
половецком городе.
- Повезло тебе, русич, а мы здесь до скончания века гнить будем,
– бурчал Куркутэ и с ожесточением долбил лопатой землю.
- Не забудь сказать хатун, что мы твои друзья и во всем тебе
помогали. Может, и шаману вместе послужим, – заискивающе улыбаясь,
шептал Була.
- Чем смогу, помогу, – ответил Сергей, а про себя подумал: «На
фига вы мне нужны, ушлёпки бесполезные? Тут каждый сам за себя, а
навязываться со своей просьбой к дочери Тарха или к незнакомому мне
шаману как-то неохота…»
Ближе к вечеру за Матвеевым пришла служанка от Бике и повела его
в Шарукань. Впервые Сереге выпала возможность увидеть вблизи стены
городка. Они представляли собой обтесанные дубовые и сосновые
бревна, достигавшие в высоту около четырех метров и плотно
подогнанные одно к другому. В то время это было неплохое и довольно
прочное ограждение, но до наших дней ему по понятным причинам
дожить не довелось. Шарукани еще было очень далеко даже до
маленького городка в нашем понимании, но все же он был гораздо
больше Сакзева становища. Когда они прошли за частокол, Сергей
начал с любопытством вертеть головой по сторонам. Ему все было в
диковинку в половецком городке. Покосившись на идущих сзади
охранников, он тихо попросил служанку:
- Девица-красавица, расскажи мне немного о вашем городе.
- А что рассказывать, ты и сам все видишь, – немного смутившись,
ответила девушка. – Вон, вдалеке – большая юрта хана Шарукана, там
сейчас живут его жены и дети. А рядом стоят юрта нашего хана Тарха,
куда мы сейчас идем, и двух других ханов. Пока мы все здесь живем,
а когда наши ханы вернутся с победой, мы отправимся обратно в свои
кочевья и юрты с собой заберем.
Но больше, чем ханские разноцветные юрты Серегу заинтересовали
глинобитные хижины – первые стационарные дома, увиденные им в этом
мире. Рядом с некоторыми домами располагались хозяйственные
строения, похожие на мастерские. Догадку Матвеева подтвердила
служанка – это действительно были кузницы, где аланские мастера
ковали оружие для орды; и мастерские скульпторов, изготавливавших
знаменитых «половецких баб», являвшихся по сути надгробными
памятниками. Как узнал Сергей, качество работы мастера зависело от
платежеспособности заказчика – бедные кочевники заказывали для
своих усопших простые деревянные недолговечные статуи, половцы
побогаче – каменные с грубо высеченными чертами лица; а беки, ханы
и их близкие – добротные статуи с прорисованными красками частями
тела.