Когда влюбленные остались одни, Матвеев еще раз обнял Бике, и
они слились в страстном поцелуе. Он попытался уложить хатун на
циновку и начал уже проводить пальпацию ее юного упругого тела, но
Бике мягко рукой отстранила Сергея и громко сказала:
- Как ты смеешь распускать руки на ханскую дочь! – а потом уже
потише добавила, – Извини, Серьежа, ты мне нравишься больше даже,
чем ночное звездное небо над степью, но до нашей свадьбы я не могу
принадлежать тебе. То, что можно простолюдинам, запретно для хана и
его родни. Такие у нас законы степей. А здесь, как сам видишь, нет
ни моего отца, который благословил бы наш брак (хотя он вряд ли
когда-нибудь это сделает), ни шамана, который бы призвал на нас
благословение духов Степи.
Матвеев и раньше понимал, что просто так пофлиртовать с дочерью
хана, а потом расстаться с ней, будет очень сложно. Но после ее
слов о свадьбе, он понял, что девушка настроена решительно. Самое
интересное, что Матвееву даже не пришлось просить руки хатун – всё
воспринималось как само собой разумеющееся. К тому же такое
современное ему понятие, как «гражданский брак», в те времена
отсутствовало напрочь, и само предложение об этом могло нанести
смертельное оскорбление Бике. А ведь она действительно успела
понравиться парню, была его единственным союзником и товарищем по
несчастью в этой ситуации и обижать ее он точно не собирался.
- Это верно, – горько усмехнулся Сергей. – Кроме того, тебе бы
пришлось принимать веру христианскую, чтобы нас мог обвенчать наш
православный священник. А без этого я тоже не могу жениться на
тебе. Так что придется нам немного подождать.
-Расскажи мне поподробнее о вашей вере, раз мне предстоит
креститься, попросила Бике. – Я знаю лишь немногое из того, что
рассказывал нам Ченегрепа.
Она положила свою прелестную умную голову на плечо Сергея, а он
укрыл ее накидкой и стал неторопливо повествовать ей об Иисусе
Христе и Его учении так, как будто бы рассказывал ребенку. Бике
внимательно слушала парня, не перебивая, и задавала вопросы лишь
тогда, когда он останавливался, чтобы передохнуть. Видно было, что
её это действительно интересовало.
Тем временем на небо выкатился бледно-желтый блин луны, из
темноты послышались шаги ушедшей для приличия Гульнары и заливистый
смех одного из братьев. Вскоре они все вышли на поляну, освещенную
лунным светом. Раскрасневшаяся служанка поправляла платье, а Кытан
и Ильдей посмеивались, глядя на нее и друг на друга. Заметив Бике и
Сергея, они прекратили веселье и сели к костру недалеко от них,
тоже делая вид, что внимательно слушают. Через некоторое время
Матвеев обратился к Бике и услышал только сладкое сопение в ответ.
Он бережно уложил девушку на её циновку, а сам разместился в
нескольких шагах. Остальные тоже вскоре улеглись по своим местам, и
только дежурный Кытан остался бодрствовать и задумчиво глядеть на
горящий костер.