Старик
что-то бормотал на своём наречии, обращаясь к Эдаму. Голос его
размазывался в треске костра и тонул в темноте.
Рядом
со стариком сидел двенадцатилетний мальчик — Куол, сын хозяина
гостиницы, где жил Эдам. Мальчик вытянул худые ноги к костру,
наблюдая, как языки пламени лижут резиновые подошвы сланцев. В
отличие от старика Куол был одет по-европейски.
Вдалеке
раздался вопль какого-то ночного животного. Куол повернулся к
Эдаму.
— Мабок
говорит, ты хороший человек. Несчастный, но
хороший.
Эдам
усмехнулся и уставился на костёр. В руках он обнаружил плоскую
металлическую фляжку и поспешил опрокинуть внутрь глоток
горячительного напитка. Но вместо виски в горло хлынул дым. Эдам
закашлялся. Слёзы брызнули из глаз.
— Мабок
говорит, что вся твоя семья проклята.
Дым
опьянил его. Он засмеялся и снова поднёс фляжку ко рту. Его смех,
словно птичий возглас, полетел к звёздам. Тело
размякло.
— Мабок
колдун. Святой человек. Он не будет обманывать.
Эдам
помотал головой, не в силах сдерживать смех.
— Мабок
хочет помочь. Он снимет проклятье.
Смех
колол рёбра. Эдам согнулся пополам и, содрогаясь от хохота, стал
заваливаться набок. Старик поднялся и напряжённо забормотал,
потрясая над костром тощей рукой. Голова Эдама налилась тяжестью.
Он смотрел на колдуна сквозь пелену дыма.
Вдруг
ночь пронзил оглушительный телефонный звонок. От его звука
задрожала земля. Птицы загалдели от ужаса.
Куол
наклонил голову:
— Не
хочешь?
Саванна
вновь вздрогнула от телефонной трели. Мабок, оказавшийся вдруг
рядом, наклонился к Эдаму, давившемуся от смеха.
Куол
раскрыл пухлые губы:
— Не
хочешь?
Очередной звонок заглушил его голос.
Телефон не
унимался. Эдам зажмурился во сне, словно от боли. Брови сомкнулись,
образуя глубокую складку. На лбу проступили капли пота. Но сон не
думал отпускать его. Телефон зазвонил снова. И снова. На этот раз
его трель казалась бесконечно длинной. Эдам вздрогнул и
проснулся.
Он открыл
глаза и попытался сообразить, где находится. Взгляд медленно
сфокусировался на потолке, засиженном мухами. Звонок. Он с трудом
повернул голову и некоторое время недоумённо смотрел на телефонный
аппарат. Наконец вернулся к реальности, приподнялся на локте и взял
трубку.
— Да? —
вслушался. — Да, я.
В трубке
кто-то торопливо говорил. Эдам нахмурился.
— Почему
я?