Всадник, что ехал впереди, поднял
руку вверх. Сигнал был понятен, впереди показалось стадо сайгаков.
Ловчий дал команду, и охотники пошли в сторону, по широкой дуге,
чтобы не спугнуть их. Степняки были в полном восторге, непривычная
забава горячила кровь как никакая другая. Они обогнули стадо по
кругу, сужая спираль, стараясь не потревожить осторожных животных.
Теперь старшим тут был не хан, он уступил свое место опытному
ловчему, который взял за свою жизнь не одну сотню зайцев, ланей,
газелей и диких лошадей. Ловчий ждал, а с ним вместе ждали и
гепарды, которые сидели в арбе с повязкой на глазах. Они
остановились с наветренной стороны, и теперь хищники жадно
раздували ноздри, ловя запах зверя. Пора! Грек вывел кошек на
позицию, туда, где за небольшими кустиками, шагах в двухстах
спокойно паслись сайгаки. Ловчий снял ремень, что крепился у
поясницы зверей, и открыл им глаза.
- Там! – негромко шепнул он, когда
кошки поморгали глазами на ярком солнце. Ветер дул им в лицо, а
четвероногие охотники принюхались и повернули головы в сторону
добычи. Гепарды увидели сайгаков, и, согнув лапы, осторожно
двинулись в сторону стада. Они сами выберут момент для броска, а
люди сзади застыли, боясь проронить хотя бы звук. Ведь даже стук
собственного сердца казался каждому из них слишком громким. Кубрат
до боли прикусил губу, напряженно глядя на двух огромных поджарых
кошек, что на полусогнутых лапах ползли к мирно пасущимся
животным.
- Не сейчас, - едва шептал хан. – Не
сейчас! Рано! Рано! Давай!
И тут гепарды словно превратились в
две стрелы, развив с места невероятную скорость. Сайгаки испуганно
прыснули в стороны, а всадники заорали в полном восторге. Ведь
кошки были в самом расцвете сил, и одна из них уже вцепилась в
горло ближней из степных антилоп. Второй гепард вцепился с другой
стороны, повалив на землю несчастное животное.
- Хан, пора! – сказал ловчий.
Кубрат, знакомый с обычаем этой
охоты, подскакал к умирающему сайгаку и одним движением ножа
перерезал ему горло. Хлынувшую кровь он собрал в деревянный ковш,
из которого дал напиться гепардам. Таков был ритуал, скреплявший
связь человека и зверя. Он вырезал лучшие куски мяса и дал их
благородным животным, которые теперь будут служить только ему.
Гепарды приняли подношение как должное, внимательно поглядывая на
незнакомого человека, от которого исходил острый запах костра и
лошадиного пота.