И снизу приписка.
Ключ от твоей квартиры на кухонном столе. Вещи я
забрала.
17 мая 1972.
Теперь уже твоя бывшая невеста.
Вот это поворот! Что-то я не помню, чтобы мы с Алёной ругались,
да ещё и так сильно. Она была девушкой яркой, но тщеславной и
прощала мне богемный образ жизни писателя, ради знакомств, которыми
можно было хвастаться перед подругами и интересных событий, на
которые у меня всегда были приглашения.
Алёна меня бросила значительно позднее, когда я уже стал
инвалидом, а следовательно “бесперспективным”.
Честно сказать, я вздыхаю с облегчением. “Баба с воза, кобыле
легче”. Я помню, что у нас с ней так ничего и не получилось. Пусть
виной всему и был тот злосчастный случай в Крыму, но всё-таки обида
на Алёну преследовала меня очень долго. А так, переживаний от
разлуки никаких. Посторонний, почти забытый человек.
В рассуждениях о внезапно бросившей меня подруге из прошлого, я
как-то привыкаю к окружающей меня действительности. К молодому
телу, к моей старой квартире, к яркому и тёплому солнцу за окном.
Не похоже это всё на бред умирающего мозга. Слишком подробное.
И вообще, вдруг это не глюки, а что-то совсем иное? Второй шанс,
реинкарнация, путешествие в прошлое, не знаю. Но в любом случае раз
уж этот самый второй шанс мне выпал, то грех им не
воспользоваться.
А еще, прощальное письмо Алёны подсказывает мне две вещи.
Какая сейчас дата и самое главное, какие у меня нынешнего планы
на следующие несколько месяцев.
Мне же издательство заказало роман о виноделах! И именно сегодня
я приглашён в “Прагу”, на закрытую дегустацию новинок крымских
заводов, которую организовали для чиновников из Мосторга и
директоров ресторанов.
Я очень хорошо помню это время, и сейчас словно сверяю свои
новые чувства с воспоминаниями. Тогда всё считалось таким обычным,
а сейчас самое простое действие кажется мне удивительным.
Щёлкаю оконным шпингалетом, и в комнату врывается шум московской
весны. Несмотря на календарь, лето уже практически вступает в свои
права. На улице очень солнечно и столбик термометра замер на
отметке 24 градуса, и это в тени! Погода ясно даёт понять, что
одеться мне нужно легко.
В одних трусах и майке-алкоголичке, даже странно, что в
молодости, а сейчас мне всего 25, мне нравилось носить их, я
прохожу в кухню.
Хоть Алёна в своей записке и написала, что я пришёл вчера домой
пьяным, но сушняка или головной боли совершенно не чувствуется. Вот
что называется — повезло.