В навесном ящике над холодильником нахожу хлеб, чай и заветную
трёхлитровую банку с травами. Так и есть зверобой и чабрец. Обожаю
это сочетание!
Пока руки заняты приготовлением омлета, деланием сразу двух
бутербродов — колбасный сыр оказывается парадоксально вкусным — и
завариванием чая, я размышляю.
Это дело настолько затягивает, что я продолжаю думать и за
завтраком, наслаждаясь ароматным, собственноручно заваренным
чаем.
Роман о крымских виноделах был моей давней мечтой. Культура,
которая пошла ещё от древних греков и развивалась в генуэзских
колониях, впитала в себя традиции множества народов. Несмотря на
шутки коллег, что “Пускать Евстигнеева на винзавод, как козла в
огород”, я упорно шёл к своей цели, обивал множество порогов и
прошел через десятки кабинетов.
Но сейчас я этого не просто не хочу. При одной мысли о поездке
меня охватывает ужас. Слишком мрачные остались воспоминания так,
что даже само слово Ялта вызывает фантомные боли.
Я даже и не замечаю,как погружаюсь в воспоминания о том, что
случится всего через полтора месяца…
* * *
— Тащите его сюда, — сквозь красное облако боли
слышу я. Нос у меня уже сломан, рёбра тоже, но эти уроды всё никак
не успокоятся, — сейчас мы этого мудака проучим как с уважаемыми
людьми мухлевать.
Сразу двое подхватывают моё избитое тело подмышки и
тащат, через улицу этого богом забытого домика в Ялте в
гараж.
Я пытаюсь сопротивляться, но куда там. Наградой
становится еще один удар, на сей раз ниже пояса, такой силы, что я
теряю сознание.
Когда прихожу в себя, то вижу, что пальцы обеих рук
уже в тисках. Три поворота винта, и вот я снова теряю сознание и
снова от боли.
Меня опять тащат. На сей раз в багажник по
курортному ярко-красной Победы. Крышка опускается, и вот меня
куда-то везут… опять темнота…
Темнота закончилась на дороге. Наверное, замок у багажника
машины оказался с браком, так что он не сработал как следует. А
может, просто поторопились.
И на одном из ухабов багажник открылся.
В тот момент я долго не думал, что меня ждёт и так понятно.
Поэтому я приподнялся на сломанных руках, — боль была адская – и
вывалился из машины. Благо что на этой дороге, несмотря на вечернее
время, были и другие автомобили. А при свидетелях эти уроды вряд ли
рискнули останавливаться и запихивать меня обратно.