Впрочем, учителя в
Кабире, как и в Мэйлане, редко вступали в случайные Беседы,
довольствуясь закрытыми встречами с себе подобными. Мне несколько
раз доводилось присутствовать на этих встречах в качестве зрителя
-- единственного зрителя, допущенного из уважения к славным моим
предкам -- и я был потрясен даже не столько мастерством Детских
Учителей, сколько их уникальной способностью вовремя отдернуть руку
неумелого Придатка или в последний момент изменить направление
ошибочного удара.
Мастерством меня
удивить было трудно, а вот аккуратность Детских Учителей -- или
Круга Опекающих, как они сами себя называли -- была выше всяческих
похвал.
Так что ни у кого и в
мыслях не возникало отнестись к Детским Учителям без должного
уважения. Они умели учить, и этим все сказано.
Кроме того,
большинство крупных Блистающих время от времени нуждалось в их
услугах. Придатки, увы, недолговечны...
Я вежливо поклонился
Детскому Учителю семьи Абу-Салим и уж совсем было собрался покинуть
зал -- но внезапно обнаружил за кожаным поясом Придатка на помосте,
рядом с любопытным Учителем, еще одного Блистающего.
Этого-то я знал
отлично. Да и кто в Кабире его не знал?!
Это был Дзюттэ
Обломок, придворный шут Абу-Салимов, над которым смеялись все
Блистающие Кабира -- смеялись часто и с удовольствием, чему
способствовало множество причин.
Во-первых, Обломок был
тупым. В прямом смысле этого слова. Его толстый четырехгранный
клинок вообще не имел заточки и, чуть сужаясь к концу, более всего
напоминал обструганную палку.
Пусть даже и железную
палку, длиной немного меньше предплечья взрослого Придатка...
Во-вторых, гарда
Дзюттэ Обломка походила на последний лепесток не до конца
оборванного цветка. Она бестолково тянулась вдоль нелепого клинка
и, не дойдя до середины, отгибалась наружу, вроде уха шутовского
колпака -- я видел такой колпак на одном Придатке, еще в
Мэйлане.
Ну и в-третьих, наш
замечательный Обломок был мудрец. Во всяком случае, считал себя
мудрецом, о чем громогласно заявлял на каждом перекрестке. Среди
Блистающих Кабира это было в новинку, а посему -- смешно.
Очень смешно.
Тупой мудрец.
Ха-ха.