Написав послание я прижала печать с малой короной над вензелем Б
к сургучу и отдала Энни. Агни и Дагни были нужны мне для
другого.
— Катриона, садись за секретер. Ты вызываешь Дженкинса на
встречу, чтобы сообщить ему нечто важное про Ее Высочество.
Катриона послушно взяла перо, но все же поинтересовалась:
— Трис, что ты еще задумала?
— Повторим вчерашний трюк. Мне нужно обыскать комнату Дженкинса.
Сержант сказал, что не смог определить школу фехтования ни
Сантиона, ни Дженкинса, а мастера такого уровня он непременно знал
бы. Про Сантиона мы знаем. Я хочу выяснить, кто таков Дженкинс.
— Но что я ему скажу, когда он придет на встречу?
— Стрикс... Скажи то же, что и Сантиону: что Ее Высочество
мечтает сбежать из этой клетки, и если поможет принцессе вырваться
на свободу, она станет принадлежать ему душой... м... вся
целиком.
Катриона хихикнула и принялась писать. А у меня внутри что-то
перевернулось. Если бы Дженкинс и впрямь помог мне бежать... Нет,
нет, у меня сейчас важное дело. Я не знаю, кто он на самом
деле.
Мы быстро занялись превращением сестричек в неотличимых
двойняшек. Агни занесла обе записки и вернувшись сообщила, что
распоряжение не выпускать оставшихся женихов пришло еще позавчера.
Интересно, зачем?
Я выпила достаточно ночного зелья, чтобы увидеть с крыши, как
Дженкинс появился у входа в сад и пошел вслед за мелькнувшей Агни.
Окно комнаты Дженкинса отворилось точно так же легко.
Я быстро обшарила одежду, проверила подушки на софе, легла на
живот возле двери — ничего. Комната не отличалась от той, что была
у Сантиона, и вещей столько же, только Дженкинс любил читать. На
столике возле кровати лежало три книги. Я подняла обложку и
рассмотрела знак дворцовой библиотеки. Забрав все три я присела под
окном и зажгла маленький светляк — интересно же, что увлекает моего
так называемого жениха. "Исторические хроники в изложении мэтра
Альвалиса" — те самые, которые он упоминал на встрече в библиотеке,
"Описание опытов с летучими веществами" и "Трактат о душевном
здоровье." У Дженкинса широкий круг интересов.
Хроники были большим и красиво изданным томом. Пять лет назад,
когда книга вышла из печати, ученые мужи едва не изгнали Альвалиса
из своего круга — он посмел описывать события не сухим и занудным
языком, а живо и интересно, да еще нанял художника, который
изобразил множество картинок, иллюстрирующих ту или иную главу.
Книга получилась красивой и снискала популярность среди читателей.
Дворцовый экземпляр немедленно захватали, и библиотекарь, ворча и
проклиная автора, обтянул обложку из бордовой кожи с золотыми
буквами темной тканью, чтоб не стиралась позолота от множества рук,
а название надписал на кусочке пергамента и прикрепил сверху.. Я
застала мэтра Либриса с исколотыми пальцами и предложила свою
помощь зашить углы.