— Интересно, — задумчиво проговорила Катриона. — Что будет, если
в ворота одновременно войдут двое или трое?
— Наверное, — протянула Сабина, — Его Величество выберет из них
самого... хм... Даже не знаю, достойного или напротив.
— Смотря, насколько сильно у него разболится утром голова, —
буркнула я, пытаясь понять, что же такого меня зацепило в словах
про двоих и троих. О да! — Катриона, я тебя обожаю. У твоего дяди
еще остался тот порошок, который превращает металлы в пыль?
— Кажется, да. Что ты задумала?
— Пригласить во дворец всех семерых одновременно. И если мне не
дадут выбрать мужа самой, все мои прежние шалости покажутся...
шалостями.
Катриона отправилась по тайному ходу в башню дяди, Дагни
принялась готовить бодрящий отвар на всех — я держала в покоях
кое-какие травы, чайничек и нагревательный кристалл. Агни с Сабиной
ушли к кузнецу — выпрашивать у него заготовки для ремонта ворот, на
которых мы станем практиковаться.
Следующие два часа мы провели на чердаке над гостевым крылом
дворца. Расставив вокруг служанок с кувшинами воды, мы с Катрионой
и Сабиной пытались разделять металлический прут пополам. Порошок
без толку осыпался.
— Прошу прощения, Ваше Высочество, — заговорила Дагни, — но если
смешать с маслом...
Когда девушки принесли с кухни горшочек масла, дело пошло на
лад, вот только слишком медленно. Катриона нахмурилась, припоминая
дядюшкины опыты, и вскоре мы с ней посылали огненные шарики в
изрядно измазанный смесью металл. Не зря мы когда-то, забавляясь,
научились отмерять равные силы в одно и то же мгновение.
Закончив приготовления мы легли поспать оставшиеся до рассвета
три часа. Фрейлины в таких случаях ночевали со мной, благо,
принцессе полагалась необъятная кровать, Энни заняла софу в
гостинной, Агни и Дагни уместились на лежанку в каморе для
прислуги.
Едва посерел горизонт, как прикроватный артефакт противно
зазвенел.
Мы с Катрионой переоделись гвардейцами и выбрались из дворца.
Катриона владела слабеньким отводом глаз, но в предрассветный час
караульным хватило.
— Да поможет нам Фортуния, — прошептала подруга.
— Фортуния любит отчаянных, — ответила я известным присловьем. —
Идем.
Семерка спала среди луж, устроившись прямо у ворот.
Мы слаженными движениями измазали петли створок и отошли на три
шага назад.