- А что уже объявили посадку? – спросил я.
- Вы, наверное, слегка придремали, и потому не слышали об этом,
герр Бюлов. – Вмешался, находящийся в этом же помещении бармен, и
по совместительству стюард, обслуживающий посетителей курительной
комнаты. – Об этом было объявлено еще около получаса назад.
Несколько поморщившись от его бестактности, попросил у бармена
налить мне что ни будь горячительного, предполагая, что вполне
успею поднять свой тонус выпив капельку рома, тем более, что кроме
нас троих в здесь пока никого не было, а, по моим сведениям, здесь
должна находиться еще как минимум женщина. И как мне кажется, я
знаю, кто именно это будет. Видимо стрессовая обстановка сильно
напрягла мою память и картинки, бывшие, когда-то памятью
реципиента, чье тело я сейчас занял, всплывали с огромной
скоростью, расставляя все точки над Ё. Единственное, о чем я,
пожалуй, сейчас пожалел, так это то, что не взял с собою свой
саквояж с бумагами. Учитывая, что там должны были находиться
договора на купленный дом и несколько земельных участков в
пригороде Нью-Йорка, потеря их будет довольно существенной. А то,
что от них останется кучка пепла, я практически не сомневался.
Разумеется, рано или поздно я свяжусь с моими адвокатами и
восстановлю утраченное, но все же это будет означать потерю
времени. Конечно можно было рискнуть и сбегать за ним, и я даже
было дернулся, чтобы так и поступить, но в последний момент, меня
остановили голоса входящих в курительный салон людей, и мое чутье,
подсказало, что уже слишком поздно, потому как все были в сборе,
включая и фрау Бергман, тощую, похожую на воблу, молодящуюся даму
неопределенного возраста. И хотя она была всяко старше того
момента, когда вспоминали о ягодах, но жеманилась так, будто едва
перевалила за возраст совершеннолетия. Она была неприятна Алексу,
как предыдущему владельцу этого тела, так и мне. Где-то внутри
начала подниматься волна раздражения, стоило дамочке оказаться
неподалеку от меня, но я быстро задавил его тем, что очень скоро
произойдет некое событие, к которому буду относительно готов только
я, и одно это подняло мне настроение.
Попросив бармена наполнить мой бокал повторно, я, не обращая
внимание на женщину, собирающуюся что-то произнести, сделал
несколько шагов в сторону, и устроился на кресле, в самом углу
салона, возле проходящей сквозь помещение трубы, решив, что лишняя
опора мне никак не помешает, при скором падении, отсалютовал ей, и
всем присутствующим здесь бокалом с очень недурным коньяком.