Никогда не думал, что из человеческого тела может выйти столько
пота! Я буквально плавал в нем, как селедка в рассоле, и,
вываливаясь ненадолго из сна, мечтал нырнуть в прохладную воду, и
нырял, конечно, но уже снова во сне, и опять летал, уже понимая,
что лечу не просто так, а спешу туда, где опять надо карать и
миловать, разрушать и строить...
Хуже всего было то, что мне это порой нравилось. Даже разрушать.
Даже обрекать на казнь. И это пугало меня еще сильнее, чем муки
осужденных мною людей. Я понимал, что со временем привыкну, но эта
перспектива не приносила мне облегчения, а в точности наоборот.
Что-то случилось со мной, и я откуда-то знал, что уже никогда не
стану таким, как прежде. «Никогда» и «навсегда» – вот самые
страшные на свете слова. И ни повернуть, ни отказаться, завопив
жалобно, замахав руками, спрятав голову под подушку... Дело
сделано, рыбка задом не плывет. За что мне такое, господи, за
что?
А не позволяй кусать себя заразным пиявкам, вот за что!
Галлюцинируешь? Валяй дальше. Если можешь, постарайся не
помереть, и это все, что от тебя требуется...
И вновь появлялся темный силуэт с острой бородкой, он говорил
мне что-то, а я его не понимал. Но чувствовал, что его появление
как-то связано и с болотом, и с пиявками, и с навязанной мне ролью
судии и демиурга. Не раз я хотел прогнать темного человека, однако
не решался сделать это и понимал: никогда не решусь. Странно... Я
боюсь? Я трус?! Не замечал этого за собой. А получается, что
все-таки трус!
В очередной раз выпав из сна, я вдруг понял, что больше не хочу
спать. Журчала специальная подстилка, отсасывающая пот, тело было
липким. Из вены на сгибе правой руки змеилась трубочка, и еще
какие-то провода тянулись к приборам от датчиков, прилепленных там
и сям к моему телу. Кожу щекотали букашки-роботы, тихо гудел
«Парацельс», думая свои медицинские думы. В медотсеке никого не
было. Но только я собрался стряхнуть с себя букашек, как
«Парацельс» пискнул, и тут же вошла Лора.
Одарила меня профессиональным взглядом и уставилась на
экран.
– Однако! – Скрыть удивление ей не удалось. – Тебя можно
поздравить. Как самочувствие, Стас?
– Сносно, – сказал я. – Буду жить, а?
– Будешь.
– Тогда сними с меня этих клопов, не то я сам это сделаю.
Лора поколебалась и задала команду. Букашки побежали по мне
галопом, и через полминуты ни одной не осталось. Тогда я вволю и с
наслаждением почесался там и сям.