В предпоследнюю. Себя-то я выдернул из воды на хаос мертвой
древесины одним могучим рывком, какой даже не буду пытаться
повторить, а ногу не уберег. Стукнувшись обо что-то, она взорвалась
такой адской вспышкой боли, что на секунду я потерял сознание. А
когда тьма перед глазами рассеялась, понял: ничего еще не
кончено.
Тварь лезла из воды за мной.
Огромная плоская голова, широченная пасть, мокрая бурая кожа с
глянцевым отсветом, два выпученных глаза… Конечно, это была не
рыба. На меня охотилось такое же земноводное, какие водились здесь
в изобилии, но гораздо больших размеров. Этакий царь здешнего
леса-водоема, пожирающий своих мелких собратьев во время прилива и
отдыхающий в отлив где-нибудь под корягой за невозможностью
двигаться… Я поразился, какие у него тонкие и слабые лапы.
Достаточно быстрое в водной среде, чудовище переваливалось через
первый ствол натужно, как параличное. Задние лапы и хвост все еще
находились в воде. У меня появился шанс.
Эх, если бы не нога!..
Весь заляпанный зеленой слизью, я отползал и отползал. Накидайте
кучу бревен, полейте ее гелем для душа, и вы поймете, сколь
медленно я полз. Тварь двигалась ничуть не быстрее, но я понимал,
что как только она сгонит меня с этой кучи, я труп. Проглоченный и
переваренный труп.
Тварь разинула пасть, оказавшуюся, едва ли не шире морды, и
испустила крик. Самый искусный звукоподражатель не сумел бы
воспроизвести эту смесь кваканья, рычания и писка. Я даже не
сообразил, что охотники так не кричат…
В следующее мгновение кто-то дернул тварь за хвост с такой
силой, что она наполовину съехала в воду. Захлопнула пасть,
замотала башкой, заелозила – но куда там! Не ее слабым лапам было
сопротивляться тому локомотиву, что тянул ее назад, в воду. Тварь
корчилась, извивалась, выражала извечный протест жертвы, угодившей
на зуб более крупному хищнику, и лишь глаза ее оставались такими же
бессмысленными, какими были до перемены ролей. Затем последовал
новый мощный рывок, и тварь исчезла, обрушив крайнее бревно, а вода
возле моего убежища взбурлила. На поверхности показался очень
солидных размеров плавник. Ага, понятно… Местный тритон-переросток
не был здесь гегемоном, царем и вершиной пищевой пирамиды – на эту
роль, как я и думал, вполне успешно претендовали огромные рыбы,
терроризирующие в прилив обитателей леса-водоема. Что ж, знай.
тритон, свое место в пищевой цепи…