- Товарищ лейтенант, а вы уже уходите? – в спину ему произнес
старшина Нечипоренко. – Даже чаю на дорожку не попьете?
- Да пошли вы все! - не оборачиваясь, прокричал лейтенант,
залезая в автомобиль. – Поехали! – зло бросил он водителю.
Автомобиль взревел и неспешно «потрусил» в тыл по ухабистой
дороге.
- Какая муха его укусила? – пожал плечами старшина и вошел в
блиндаж.
***
- Ну, не стой столбом, Пряник[2],
прыгай в окоп, прописываться будем! – Первое, что услышал Балашов,
подойдя к позиции второго отделения третьего взвода.
Произнес эти слова верткий рыжеволосый боец скользкой наружности
в застиранной гимнастерке без знаков различия, сидевший в окопе на
корточках, привалившись спиной к укрепленной бревнами стенке.
Взглянув на расписанные тюремными татуировками руки говорившего,
Федор «подобрался» - слухи о штрафниках с уголовным прошлым
оказались правдой.
- Осади, Карась, тут тебе не зона! – Вступился за Федора
«серьезный» мужчина средних лет с явной «офицерской выправкой».
- Уж и пошутить нельзя, Комдив? - «дал заднюю» Карась, не желая
связываться.
-Комдив? – удивился Балашов.
- Был комдив, да весь вышел… - невесело усмехнулся мужчина. – В
тридцать восьмом… А сейчас – штрафник Бекасов, Сергей Викторович. –
Протянул руку спрыгнувшему в окоп Балашову Комдив. – Правда, кличка
с зоны, что репей – меня тут теперь многие Комдивом зовут.
- Балашов. Федор. – Пожал протянутую руку Балашов. – Тоже
штрафник с недавних пор…
- За какие грехи к нам сослали? – полюбопытствовал Карась.
- С какой целью интересуешься? – повернувшись к зэку, строго
спросил Комдив.
- Знать хочу, с кем завтра в бой идти придется? – не моргнув
глазом, «обосновал» Карась.
- Право имеешь, - согласился Бекасов. – Что скажешь, Федор?
- Нападение на старшего по званию с нанесениями тяжелых увечий…
Грудину полкану одному проломил.
- Гонишь! – Подскочил с корточек Карась, окидывая подозрительным
взглядом субтильную фигуру Балашова. – Или ты его кувалдой по
грудине саданул?
- Нет, - мотнул головой Балашов, - плечом. Так вышло…
нехорошо…
- Ладно, отстань, Карась, - произнес Комдив, - я у Нечипоренко
поинтересуюсь. А тебя, Федор, хочу предупредить, если соврал…
- Да какой мне резон вам врать-то? – развел руками Балашов. –
Все равно ведь рано или поздно узнаете.
- Все тайное рано или поздно становиться явным, -
глубокомысленно заметил Комдив.