Кристине тоже не спалось. Все думалось ей, все не верилось.
Дождавшись, когда Эмма заснула, девушка накинула легкий халатик и тоже вышла на
балкон. Не ожидала она, что не одной ей не спится этой звездной ночью, а
потому, заметив гостя, смутилась вдруг, словно не хозяйка она тут:
- Простите, я думала, Вы уже спите. Не помешаю?
- Как ты можешь помешать? Это же твой дом.
Этьен не без интереса разглядывал девушку. Уже не ту,
которую он знал еще сегодня утром. Он смотрел на нее, но видел уже не
куртизанку и не просто спасенную девчонку – он видел баронскую дочь и гордую
ренардистку, жестоко поплатившуюся за тот свет и чистоту, что упорно несла в
себе, не сдаваясь прихоти Филиппа.
Под внимательный его взгляд Кристина тихонько подошла ближе
к ограждению и чуть поежилась от ночного прохладного воздуха. Как подошел он,
она даже заметила. Этьен же осторожно приобнял ее со спины, защищая от ветра.
- Как Вы думаете, это когда-нибудь закончится? – тихо
спросила Кристина вместо того, чтобы попытаться избавиться от неосторожного мужского
прикосновения.
Она не испугалась. Напротив, даже доверчиво откинулась на
грудь своему спасителю, позволяя обнять чуточку крепче – спокойно в его руках.
Безопасно.
- Обязательно закончится, Кристина.
- Когда?
- Когда-нибудь. Филипп не вечен…
- А Вы верите в легенду о короле и крестьянке?
- Что за легенда?
- Вы не слышали о ней? – Кристина чуть обернулась, с
удивлением посмотрев на задумчивое лицо мужчины, и, не дождавшись ответа,
продолжила: – Существует легенда, что Ренард был влюблен в некую
девушку-крестьянку, и вроде как даже сын у них родился. И вроде как даже
завещание Ренард успел оставить, что мальчик этот незаконнорожденный должен
Филиппа сменить.
Этьен промолчал – только чуть крепче обнял в ответ
доверчиво приютившуюся в его руках девушку. Он не ожидал такого разговора и
попросту не знал, что ей ответить.
- Но если это действительно всего лишь легенда? – не
унималась Кристина.
- Не веришь, что это может быть правдой?
- Никто никогда не видел этого мифического наследника. Мы
живем надеждой, что он придет и избавит нас от Филиппа… Мы не знаем, что он за
человек, но верим, что незаконный гораздо лучше законного. Мы готовы раскрыть
объятия бастарду и пойти за ним, но что, если его не существует? Что тогда будет
со всеми нами?