– Доброе утро! – поздоровалась Соня, проскользнув на своё
место.
– Воспитанную барышню, Софья, отличает пунктуальность, – не
обошлась без упрёка мама и окинула внимательным взглядом дочь и её
наряд. Видимо, утренние Сонины усилия не прошли даром. Не найдя
видимых огрехов, Анна Петровна расслабилась, и лицо её приняло
выражение приятное и благонравное, как и подобает супруге дворянина
и биржевого чиновника пятого класса.
В наряде и наружности Анны Петровны царили те же приятность и
благонравие. Волосы с утра тщательно завиты и правильно уложены –
спереди локоны, сзади сложный пучок. И не ярко-рыжие, как у Сони, а
благородного оттенка тёмной меди. Блузка белоснежна, воланы манжет
безупречны, крахмальный воротничок-стойка огибает шею, поверх него
– нитка жемчуга. Верхнее платье цвета сомо* изящно облегает слегка
располневшую после рождения двух детей фигуру. Кружев и вышивки
совсем немного. Всё по протоколу рекомендованных нарядов женщине
средних лет для завтрака в кругу семьи. Глаза у Анны Петровны были
голубые, как и у дочери, но без всякой татарской раскосости –
большие и глубокие.
Папа в качестве приветствия пошевелил газетой. Это означало, что
котировки какого-нибудь зерна внезапно упали или выросли, и
отвлечься от этой важнейшей информации глава семьи никак не может.
Лёлик молча помахал Соне ложкой. Он вообще неразговорчивый и на
удивление спокойный ребёнок – в отличие от сестры и маме на
радость. И лишь кухарка Варвара расцвела в улыбке – ну, как не
любить единственного в семье человека с превосходным аппетитом?
– Утречко, барышня! – Варя вытерла руки полотенцем. – Садись,
моя деточка, сейчас каши пшеничной принесу с маслицем.
– Масла, Варежка, не жалей!
Соня, не дожидаясь каши, правой рукой схватила ещё горячий
калач, а левой вытащила свежую газету из стопки. Прессу и письма
всегда доставляли к завтраку. Николай Сергеевич считал, что человек
должен развиваться разносторонне, потому в семье Загорских
выписывали и читали разное: «Биржевые ведомости» (это папино чтиво,
сплошные цифры и таблицы, скукотища), консервативное «Русское
слово», либеральные «Русские ведомости», «Парижские моды» (это
мамина скукотища). Был даже журнал «Всходы»: «Добротное чтение для
плодотворной работы мысли и чувства подрастающего поколения», как
значилось на титульном листе (бывают неплохие рассказы, но в целом
детский лепет, конечно).