— Вы... Кто?!
Она даже не слышала, о чем мы
говорили. Я нащупала пульс ребенка. Едва-едва, тоненький,
нитевидный, если не вмешаться здесь и сейчас — для него уже не
будет ни там, ни потом.
— Ветана. Лекарка. Встань.
Откуда в моем голосе эти нотки? Но я
сейчас разговариваю как бабушка.
Мать могла орать, могла гневаться, ее
могли не слушаться, но когда говорила бабушка, все замолкали и
беспрекословно выполняли ее приказы. Просто потому, что понимали —
так надо.
Женщина поднялась, глядя на меня, как
птичка на змею. Может, и так, но сейчас мой яд — целебен.
— Дай я осмотрю его.
— Я...
— Клянусь, он не умрет.
И столько уверенности звучало в моем
голосе, что женщина всхлипнула. А я ведь и правда могла это
обещать. Знала, что говорю правду, и она почувствовала ее в моих
словах. Здесь и сейчас.
На руки мне легло тоненькое тельце.
Горячее, словно его только что вынули из печи. Боги, если бы вы не
привели меня сюда, через десять-двенадцать часов все было бы
кончено.
Пальцы легли на затылок
малыша. Под прикрытием растрепанных
мягких волосенок по ним побежали искорки. Почти незаметные,
родители их и не увидели.
Да. Воспаление
мозга.[1] Бывает такая гадость, дети на
нее податливы. А вот выживают немногие. Даже взрослые умирают, что
уж там такие малыши.
Для проверки я согнула ребенку ногу.
Попробовала. Ага, как же, размечталась... С тем же успехом можно
пальцами полено гнуть. Мышцы, словно
железные.[2] Вот и сыпь на теле,
характерная такая... На закрытые веки надавливать даже не стала. И
так понятно, что это. Зачем мучить ребенка?
Перевела взгляд на родителей. На
господина Арахо.
— Сейчас вы возьмете свою жену и
накормите. Можно — насильно. Я побуду с ребенком, пока вы не
вернетесь. Обещаю, на шаг не отойду.
Мужчина нерешительно коснулся женской
руки.
— Яра...
Женщина дернулась, словно лошадь,
которую кнутом ожгли. И я поняла, в чем дело. Не верит. Никому не
верит. И боится, что уйдет, а ребенок тут же умрет. Она чувствует
его, словно себя. И знает, что только ее жизнь поддерживает его
силы.
Да, и так бывает. Если любишь
человека, сможешь удержать его над пропастью. Только вот я — маг
жизни. И этой пропасти даже не замечу.
— Нет! Я не...
Я видела женщину насквозь.
— Обещаю: он не умрет.
Яра сверкнула глазами, но я покачала
головой.
— Если он умрет — убьете меня.
Хотите, напишу расписку? Господин Арахо, накормите жену! Там у
лечебницы торгуют супом из моллюсков — две минуты туда, две
обратно. Пять, чтобы его съесть.