Мой нелюбимый лорд - страница 17

Шрифт
Интервал


У него был сын. Наверное, у него было какое-то хозяйство, свой дом, своя земля, свое дело. И сын должен был принять от отца в наследство его дело, чтобы вложенный отцом труд не пропал зря. Сохранить. Преумножить. Род – это дерево, которое должно расти, подниматься вверх, разрастаться вширь. Оно должно плодоносить, чтобы потомки, поколение за поколением, могли собирать плоды.

Так было всегда, во все века, у всех людей.

Сын должен жениться, и жена должна родить ему детей, чтобы они сохранили нажитое отцом, дедом, прадедом, чтобы преумножали... Дерево рода должно расти.

Где-то глубоко, на самом дне сознания, я понимала – выгорни не осознают, что делают. Желание старика, такое простое и понятное, осталось в его памяти с тех пор, как он был человеком. Желанием сына было – почитать отца и выполнять его волю. Они уже давно не знали, зачем им это нужно, ради чего. Не знали, что желание продолжить род, увидеть своих детей, увидеть детей своих детей у людей продиктовано... любовью. Они не знали любви. Они были пустыми.

Но даже если в них больше не было души, они продолжали жить, ведомые инстинктами и самыми сильными желаниями, которые остались в их памяти, как глубокий след в глинистой почве.

Я кричала, срывая голос, пока сын-выгорень тащил меня за ноги по полу часовни. Плакала навзрыд, когда он бросил меня на постель из сухой листвы. Передо мной то и дело мелькало ничего не выражающее лицо старика, который стоял здесь же. В его мертвенных белых глазах не было ничего. Пустота. И тень, тянущаяся из его человеческого бытия...

«Сын должен продолжить род. Сын должен взять жену»...

Они не чувствовали моего страха. Не понимали, что такое страх – он давно уже был им неведом.

И от осознания этого мой страх становился в разы сильнее.

Чувствуя, как надо мной нависает тень выгорня, я попыталась встать. Локти и колени разъезжались на скользких листьях. Не удержавшись, я завалилась набок – и невольно взгляд метнулся вверх. Туда, где надо мной склонялось лицо пустого – с налипшими на лицо и бороду комками сухой грязи, с белыми яблоками пустых глаз...

«Они не знают, что делают... - билась в моем сознании мучительная мысль. – Они даже не понимают, что делают!»

Талисманы!

Я помнила, что в потайных карманах платья у меня спрятаны талисманы, которые могли бы помочь обездвижить выгорней или даже усыпить. Спасение – вот оно, совсем рядом, оно со мной, но – боги, мне не дотянуться!