Так! Сено из матраса долой! Мышей вроде не видно, окошко потом
открою. Быстро смел пыль, накосил штыком травы, нарезал свежего
лапника, пока сено не подсохнет и накидал его на нары, застелив
сверху шинелью. В процессе обнаружил под широким скатом кровли
сложенные дрова и подсунутый под балку топор. От радости немедленно
наколол лучины держа топор двумя руками и затопил печку, которая
напустила в избу дыму, пока не прогрелся дымоход. Сварю ка супчик
из крапивы и сныти! А то от сухомятки скоро запор может случиться!
Подхватив пузатый чайник сбегал к речке, которая подарила вид
притопленной у берега плоскодонки из строганных досок. Порадовался
находке и набрав воды вернулся обратно, радуясь увиденному с реки
солнцу. Выгрузил в казанок банку консервов вместо мяса, приправил
крупой и посолив закинул солидный пучок лесной зелени. В миску
накрошил одно из трех яиц, чудом избежавших чрева дезертира. Наелся
от пуза горячего отвара, заедая ломтем хлеба и в довершении заварил
листья с цветами и ягодами земляники, росшей повсюду, где хоть
чуточку проглядывало солнышко. Прилег на шинель закинув руки под
голову и почувствовал, как внутри распрямилась взведенная пружина,
державшая меня в напряжении с того момента, как я очнулся в этом
теле.
Очнулся ото сна от пульсирующей боли под повязкой. Да… Вот я
старый м…к! Надо было сразу рану обработать! А я супчика захотел! В
темноте подсвечивая лучиной заправил керосинку и принялся разжигать
в печке огонь, чтобы согреть воды. Хорошо, что остался пучок
крапивы, не понадобившийся при готовке. Воды только маловато, но на
отвар хватит. Экономя воду кое как размочил засохшую кровь и
стиснув зубы размотал повязку, скрипя зубами и ловя звездочки от
подступившей дурноты. Половину работы проделал, не решаясь
притронуться к волосам с запекшей кровью, под которыми саднила
рана. Дальше начались муки мазохиста и цирюльника, когда я по
частям срезал отмокшие от крови волосы постепенно обнажая кровавую
борозду на макушке унесшую с собой часть скальпа, но не повредившей
мой неокрепший череп. Повезло! Полил закровившую рану остывшим
отваром крапивы и практически отключился от «кайфа». Очнулся вместе
с бледным светом в щелях дверного проема, обозначивших начинающееся
утро. Пока кемарил рана подсохла и перестала бить по мозгам. Эх!
Зашить бы, да нечем! Ничего. Организм молодой, справится. Надо
только чуток помочь. Вышел из избы и нарвал росший у поленницы
чистотел. Пойдет вместо йода.