Это, как я поняла, Зефирку поименовали. Ох, простота. Ну не
обижаться же?
Забавно, что особо усердствовали в этих обещаниях мужики из
Егорово. Прожили какие-то три месяца под властью «блаженной»
барыни, которая их не тиранила, и вот… Хотя что тут удивительного,
если подумать. Нормальное человеческое отношение, что с одной
стороны, что с другой. Это только пустомели любят к делу и без дела
пенять, мол, люди неблагодарные. А на самом деле любой к себе
хорошее отношение чувствует, если оно и правда есть.
Я встала, умылась заранее приготовленной теплой водой,
позавтракала, и мы двинулись в путь. Нас проводил обиженным
кукареканьем петух, выпущенный из погреба.
Да, а правильно ли я сделала, что поехала?
«Мушка, Мушка». Пожалуй, из всех слов, услышанных от него в тот
день, запомнились лишь эти. Но они были реальнее похищения, побега,
пожара, всех страхов. И зачем же я велела двинуться в путь,
понимая, что с каждым оборотом колес расстояние между нами
увеличивается, а встреча отодвигается?
С другой стороны, какие у меня альтернативы? Есть, но одна
другой хуже. Или возвращаться на погоревшую ярмарку, надеясь, что
Миша (да-да, до последнего буду верить в то, что капитан-исправник
не просто так вспомнил «Мушку») там. Ну так и что? Без посторонних
глаз нам не пообщаться.
А глаза будут не просто посторонние — враждебные. Уж ярмарку
точно не пьяный мужичок поджег, недаром полыхнуло с разных сторон.
Это торжище окончательно станет теперь Нижегородской ярмаркой. С
насиженного места стронуться непросто, кто-то помог достаточно
простым и эффективным способом. Поэтому Михаил Федорович сейчас и
старается выявить истинных поджигателей или хотя бы сделать так,
чтобы не пострадали невиновные.
Соваться под руку занятому мужчине — ищите другую дурочку. Мне
ли своего мужа не знать. Сейчас ему не до сантиментов и узнаваний,
это точно.
Так что на ярмарке мне делать нечего. Но и ждать, когда
капитан-исправник освободится и нагонит меня на гостеприимном
постоялом дворе, нет смысла.
Мужики меня одну не оставят, хоть ругайся с ними, хоть дерись.
Приедет Миша или нет — неизвестно, а они будут толочься вокруг без
дела и тосковать по родному селу. Не по нему даже, а по осенней
страде. И так-то ворчат втихаря между собой, что припоздать могут,
рожь начнет осыпаться.