Там же, чуть позже
За полдня мы подняли еще двух
«верховых».
Одного заприметили как обычно – по
пробитой советской каске. Затылочной кости не было, и мох плотно
заполнил череп изнутри. Когда Зорька вытряхнула бурый ком, проняло
даже меня: на миг показалось, что выпали чудом сохранившиеся мозги
– настолько плотно отпечатался внутричерепной рельеф.
Пришли в себя, успокоили девчонок и
потом долго собирали кости – корни деревьев растащили их метра на
три, и пришлось снимать весь дерн вокруг. Заодно нашли ржавую
пряжку с «гот мит унс», половинку немецкого «смертника» и
незнакомую бронзовую планку с перекрещенными по центру гранатой и
штыком. Самого немца не было.
– Отбились тут, похоже, фрицы, –
подвел итог Паштет и засунул в планшет заполненный
формуляр.
На второго мы наткнулись на склоне
овражка, уже возвращаясь. Он был гигантом – бедренные кости на пару
ладоней длиннее привычных размеров. Поверх истлевшего бушлата
лежала темно-зеленая пряжка, с нее смотрел в небо якорь. Каски не
было – «братишки» шли в бой в бескозырках.
– Вот и «черную смерть» нашли, –
выдохнул я, поворачиваясь к Мэри.
Подбородок у нее опять начал мелко
подрагивать, а глаза стали больными.
– На, – я торопливо сунул ей флягу и
потянулся за «Зенитом».
Здесь управились быстро, а
«смертника» снова не было. Вообще, нам с ними в этой поездке не
везло – не нашли ни одного, даже пустого. Может, оно и к лучшему –
без доступа к архивам поиск родственников нам сейчас было бы не
потянуть.
А вот экспонатов для будущего музея
набрали полную сумку. Помимо обычной военной мелочевки попадались и
настоящие раритеты. Так, на одном из найденных немецких
«смертников» между эсэсовскими рунами была четко различима надпись
«Freikorps Danmark», но я не торопился просвещать окружающих: сами,
пусть сами роют.
Была среди находок и овальная
латунная пластина размером с ладонь, со шкалой и надписью «темп.
цилиндра», скорее всего, от самолета – вокруг той поляны было
немало дюралевых фрагментов. На следующую экспедицию я планировал
провести там земляные работы.
Особенно долго ходил по рукам знак
«Осоавиахим. Бойцу ОКДВА» с застрявшей в нем пистолетной пулей.
Алексеич его разве что не вылизал и вернул с видимой неохотой.
Конечно, это было интересно, это было
захватывающе, но важнее всего было иное: завтра на военном кладбище
в Цемене упокоятся останки восемнадцати советских бойцов. Да,
безымянных – они такими и останутся. Но будет салют холостыми,
будут флаги их, алого, цвета, и склонят с уважением головы потомки.