«Нет», – мотнула она головой, – «из
этого надо вынести урок: пусть лучше мною остается недовольно
государство, чем я сама. Выбор прост – надо только не забывать, что
он есть. Всегда есть».
Отряд тем временем вышел к неширокому
лесному ручью и двинулся вверх по его течению. В медленных струях
постепенно спадающей талой воды еще болталась какая-то сомнительная
черно-ржавая слизь. В русле чуть заметно проблескивали рыжие хлопья
с жесткими фестонами по краям. Местами они выползали на берег,
превращаясь в останки убийственно-хищных металлических
конструкций.
Наконец, отряд свернул левее и почти
сразу вышел к знакомому уже месту – лесному озерцу метров в десять
диаметром, удивительно правильной круглой формы. На берегу лежал
опрокинутый десятилетия назад ржавый патронный короб к советскому
пулемету.
Мэри взглянула сквозь прозрачную воду
на дно этой старой воронки и вздрогнула: там темнели, уходя вглубь,
солдатские сапоги. Разгулявшееся воображение дорисовало остальное,
и пришлось кусать губы, чтобы не закричать на весь лес от
охватившего ее ужаса: смерть, хорошо здесь погулявшая, не ушла, а
лишь притаилась.
На поляне за этим озером Андрей,
шедший первым, наконец остановился. Достал карту, компас и принялся
что-то прикидывать.
– Так, – взмахнул рукой, указывая
фронт, – отряд, в шеренгу становись.
Мэри заняла привычное место на левом
фланге.
– Начну с главного, – начал Соколов
веско и обвел строй неожиданно жестким для подростка взглядом. –
Остался один сегодняшний выход, и мы завершаем экспедицию. Она
прошла хорошо, и не потому, что мы многое нашли. Мы все живы, мы
все целы – вот это самое важное. Так оно и должно
остаться.
Директриса и военрук, стоявшие за его
спиной, одновременно кивнули.
– Напоминал, напоминаю и буду
напоминать: ничего с земли не поднимать. Вообще ни-че-го.
Показалось, что нашли что-то интересное – зовем нашего
взрывотехника, – Андрей повел подбородком на усатого прапорщика с
миноискателем, – Вячеслав Иванович проверяет, дает добро, и только
после этого, но никак не раньше, начинаем трогать находки руками –
и только под его присмотром. Говорил и еще раз повторяю: это не
место для игр. Здесь умирали. Здесь можно умереть и сейчас.
Андрей взглянул на часы и
продолжил:
– Время – девять пятнадцать. На поиск
у нас четыре часа. Потом обед, подготовка к завтрашнему свертыванию
лагеря и захоронению останков. Паша, ты – левый фланг. Идешь
вон от того выворотня, азимут – триста десять. Сёма, твой фланг –
правый, от тех трех берез. Азимут тот же. Фронт – шестьдесят
метров, между собой держим дистанцию в три-пять метров. Идем
медленно, никуда не торопимся, смотрим внимательно. Доходим до
вырубки, там привал, потом прочесываем участок в обратном
направлении. Вопросы? Нет? Отлично, по местам и за работу.