– Разумная… – задумчиво согласился
Хантингтон, и тут же предупредил: – но многого от меня не жди.
– Все же я буду надеяться на тебя, –
многозначительно заключил Бжезинский.
На самом деле, он был доволен этой
частью беседы. Даже нейтральность Хантингтона в этом вопросе стоила
многого. Самюэль не был его человеком. Состоявшийся корифей
политологии вообще был той «кошкой, что гуляет сама по себе»,
сохраняя свою автономность и достаточное влияние независимо от
конъюнктурных покровителей и номинального положения в
государственной системе.
У него, как и Джозефа Ная, был свой
«конек», свой взгляд, в рамках которого находились вполне
убедительные решения для большинства профессиональных вопросов:
«цивилизационный подход» у одного и «мягкая сила» у второго. Это
были умные люди, смотревшие на вещи под своеобразным углом, а
потому способные увидеть важные моменты, незаметные иным советникам
и экспертам. Идеи Джозефа уже дали немало в копилку «Полонии». Да и
для работы с советскими «друзьями» они подходили прекрасно –
«размягчать» Советы придется долго, но начинать это делать надо уже
сейчас.
Однако это были пусть и необходимые,
но дальние перспективы. А вот давно задуманный и набравший ход
польский проект нуждался в прикрытии уже сегодня.
Отказываться от него было уже поздно, а провал его означал
немалые, возможно, и не компенсируемые потери статуса, а, значит, и
влияния.
Отложить «Полонию» на время тоже было
никак не возможно. Многое упиралось именно в темп, основывалось на
непрерывной динамике вполне революционного образца – надо будет
постоянно опережать неразворотливую и тугодумную советскую систему
принятия решений. Кроме того, отзывать ставки, сделанные в самой
Польше тоже было уже поздно. Нельзя было упускать волну
революционного вдохновения, отставать от нее. Збигнев не был
любителем серфинга, популярного на обоих побережьях, но кое-какие
правила себе представлял. В общем, пришлось бы не просто
наверстывать потерянный темп, а, фактически, строить проект заново.
В этой ситуации никакой, даже самой искренней помощи «друзей» из
СССР не хватило бы...
– Збиг? – Хантингтон позвал глубоко
задумавшегося Бжезинского, – это все?
– Нет, – выдохнул Бжезинский, – нет.
Мне нужна твоя поддержка еще по одному вопросу.
Он откинулся на спинку дивана,
закинул на нее руку и рассеяно посмотрел в окно, обдумывая, с чего
бы начать.