Ладно, гадать - как и по поводу массы
других, столь же непонятных предметов – будем потом, когда выпадет
свободная минутка. А пока я ответил «да-да, конечно, сейчас…» и
принялся облачаться. Сон как рукой сняло – наоборот, меня
потряхивало от внезапного всплеска адреналина. Да, пока ясно лишь
одно: сегодняшние мои приключения ещё далеко не закончены.
Ночной Зурбаган разительно отличался
от дневного. Исчезли толпы матросов, рыбаков, докеров и прочей
просоленной морем публики – вероятно, распределились равномерно по
питейным заведениям, коих в припортовых кварталах было хоть пруд
пруди. Мы же с моей внезапной спутницей, преодолев пару переулков,
выскочили на бульвар – неожиданно широкий, напомнивший мне о
курортных городках Крыма - с каштанами, акациями и ещё какой-то
одуряюще пахнущей растительностью, зато без обязательного
столпотворения отдыхающих и огней увеселительных заведений. Народу
вообще было не так уж много; время от времени попадались навстречу
парочки вполне приличного вида (все мужчины были в шляпах, порой
соломенных, плоских, на итальянский манер, и при тросточках,
женщины же в лёгких кружевных накидках); несколько раз попадались
навстречу блюстители порядка – все, как один, усатые, в скошенных
ко лбу кепи с козырьками, солидные, немолодые и при саблях в
блестящих металлических ножнах. Проходя мимо «городовых» (а как их
ещё называть? Понятия не имею…), моя провожатая брала «под
козырёк»; служивые отвечали ей тем же, щёлкая иногда каблуками.
Ночь давно уже вступила в свои права,
но на бульваре не было темно – через каждые пару десятков шагов
высились чугунные столбы, скоторых свешивались узорчатые железные
фонари; на моих глазах к одному из них как раз карабкался по
приставленной деревянной лесенке мужчина в казённого вида кепи и
куртке с блестящимиметаллическими пуговицами. Он со скрипом сдвинул
щеколду, открыл застеклённую дверку и засунул внутрь изогнутый
стержень с язычком пламени на кончике, одновременно повернув ручку
торчащего прямо из верхушки столба крана. Фонарь тут же осветился
изнутри ровным жёлтым светом; до меня долетел несильный, но вполне
узнаваемый запах – светильный газ, ну конечно… Работник местного
коммунхоза подкрутил ручку, слез на землю, взгромоздил лестницу на
плечо и пошёл дальше; огонёк на кончике его рабочего инструмента
отбрасывал на мостовую неровное пятно света.