ерты и
резы явно шарахнут и меня.
— Решайся ты уже, — бормочу я себе, стараясь не обращать
внимания на заунывные псалмы, пробирающие душу.
Я встаю на перила, цепляясь за резной столбик. Хоть лежащий
передо мной город и прикрыт уродливым сводом, скрыт охряным
туманом, но — по-своему красив. Будет интересно в нём побывать.
Бьющееся бешеной драм-машиной сердце подтверждает: да, интересно!
вынеси только, хозяин! Делаю глубокий вздох, прицеливаясь в один из
пролётов пожарной лестницы.
— Ты уверен, что хочешь
этого? — очень знакомый вкрадчивый голос едва не заставляет меня
отпустить столб от неожиданности. Демон! Значит, она действительно
засела в каком-то из имплантов. Но вот где тогда
Адриан?..
— Без обид, дамочка, но сейчас мне сильно не до сантиментов, —
отрезаю я.
— Как грубо... а раньше ты таким не был. Что изменилось?
— Потерял моральную девственность, — выдыхаю и стараюсь
расслабиться. Несмотря на азарт, страх высоты просто так не
преодолеть. Может, демоница хоть с этим поможет?
Помощь, помощь.... А руны? Чем чёрт не шутит — может и на своём
теле сработает? Что у нас там в комплекте обычно было в
каком-нибудь колдовском трактате, вроде «Хульда»? Агисхьяльм? Черчу
его взглядом, глядя на ноги. Инфразвуковой удар бьёт по ушам — то
ли откат заклинания, то ли действия церковников. Добавить Гапальдур
и Гильфакси? Нет, вроде борьба не намечается. Вегвисир? Нет, тут
скорее Ватнахлифир нужен, хоть воды пока не предвидится. Я
заканчиваю «нанесение» знака на правую руку, как дверь не
выдерживает церковного колдовства. Оборачиваюсь и замечаю: в
комнате резко стало тесно. Субчики в робах чёрно-медного цвета, с
холодным оружием и огнестрелом медленно приближаются к балкону.
Один - излишне бледный, хоть явно может скрутить столб в канат.
Дверь дала сдачи? Хе-хе.
— Руки! Подними руки! — орёт усатый «храмовник», перекрывая весь
шум.
— Спокойно, парень. Ты ошибся, но это не повод заканчивать всё
вот так. Просто подними руки и опусти взгляд.
— Опусти взгляд, колдун! — резко добавляет усатый.
По удобному совпадению, мне нужно нанести последнюю дугу. И
сразу же новый низкий звуковой удар бьёт по ушам присутствующих, от
неожиданности роняющих что-то вроде кадила на пол. Я вскидываю
пистолет и стреляю по препаратам, церковникам и какому-то
стероидному уродцу, почти не прицеливаясь. Химикаты весело и резко
вспыхивают, а коробки под столами — начинают подозрительно тлеть,
отвлекая моё внимание от нестройных выстрелов. Память Адриана
подсказывает,