— Взрыв газа, — бурчу я, ненавязчиво отводя взгляд. Будто
вымазал пальто в чём-то и теперь пытаюсь оттереть.
— Какого такого газа? В пятьсот третьей отродясь тихо было!
— Алхимик там был тихий. Колдун чёртов, — вздыхаю я, ставя
зарубку в памяти: про газификацию и «хлопки» тут могут не знать. —
Сварил что-то не то, вот дьявол его и подколол. Сохрани святые отцы
того, кто находился рядом...
Дамочка яростно жестикулирует. Это не крёстное знамение. Так,
тарабарщина жестов. Моя память мышц отказывается выдать что-то
подобное — поэтому остаётся только глубоко склонить голову да
продолжить быстрый шаг вниз. Не оглядываться. Не проявлять нервы.
Больше необычного поведения — больше шансы, что запомнят. Спокойно,
мелкими и частыми шагами, двинуться вниз. Благо, что не один —
многие жители не надеются на местные силы быстрого реагирования и
валят по пожарной лестнице. Мне остаётся только чуть приподнять
ворот плаща (меньше черт лица запомнят) и стараться не выделяться
поведением из толпы.
Я отсеиваюсь от основной части народа, ломящейся в дверь выхода,
и осматриваюсь. Лестница ныряет обратно в здание, но площадка тут
заметно больше, чем на предыдущих этажах. Пожив в современной
планировке, успел осознать извращённую логику. Изолированная от
дыма лестница должна а) не похоронить под собой эвакуированных при
своём обвале б) изолирована и от первого, общественного этажа. С
другой стороны, даже со второго иногда приходится прыгать. Значит,
нужна развитая площадка, с которой прыжки удобны и не несут
массовых травм.
Всё же протоколы полицейских облав похоже во многих странах,
пусть даже и лежащих по ту сторону фантазии. У пожарной лестницы
бдит служака в остроконечном капюшоне. Он не обращает внимания на
хлопок где-то сверху и на снующих по улице прохожих. Он просто
отрабатывает свою ставку, и не делает ничего больше нужного. За это
он будет немного наказан.
Пистолет? Не нужен, вызовет лишний шум. Я отталкиваюсь от перил
и соколом пикирую прямо на чёрно-алую рясу, целясь каблуками в
затылок. Глухой стук и оборванный матерок (очень уж напоминающий
привычные) отсекают дежурство служаки. Оттаскиваю его в более
укромное место — к притаившимся под лестницей мусорным бакам.
Кое-как отряхиваю одежду от ржавой пыли, налетевшей за время
беготни по лестнице. Приглаживаю причёску «по-валийски» (без
расчёски). Вспоминая беднягу Адриана, чьё тело я занял — должен
выглядеть весьма прилично. Что ж, пора узнать этот город
поближе.