- Хорошо, хорошо, позвольте только...
- Завали хайло! Руки подними! Сами найдём добро! И молчать!
Опускаю глаза. Мнемокод доступа даже не ломает - выключает их
защитные знаки. Плашки памяти начинают ныть от напряжения, но жест
взглядом вызывает привычную мне текстовую панель. Несколько
росчерков - и нехитрый сюрприз отправляется на нападающих
СТАТ инт __вкл
ядерная_паника_вкл(тьма) {
паника("Упс!");
назад 0;
повт
Глухой хруст прерывает разглагольствование грабителя. Сжавшиеся
искусственные мышцы просто ломают ему спину. И пока второй
нападающий корёжится от боли в глазных имплантах, я подхожу к
третьему. Совсем молоденькому мальчику. Он бы казался невинным,
если бы не ржавый нож, выпавший из улучшенной руки, ныне
отказавшейся ему повиноваться. Я подбираю клинок и парой движений
(где успел им научиться? когда?) режу глотку бьющемуся в
конвульсиях грабителя.
Его добыча была грошовой. Какие-то медяки и побрякушки. А я уж
было рассчитывал на плашки оперативки... почему-то я не отхожу от
тела, истекающего кровью, словно дырявый пакет молоком. Словно это
уже было раз... или несколько? Мой рот наполняется слюной, и я
наконец слышу:
- Не убивайте, дядько... дядько нейроколдун! Служить готов,
бесов переносить готов, от Порайска отказаться...
Он изливает мне душу, как на последнем причастии, а я получаю
бесценную информацию о том, кто и как (по слухам) приторговывает
примитивными нейронными программами и пытается договориться с
осколком лучшего творения моих братьев. Иногда мне кажется, что
подросток пытается нащупать сигнальный модуль - и клинок
вдавливается в шею чуть сильнее, пока предупреждающее сообщение
заливает ему экраны сетчатки. Наконец, его словесный понос
заканчивается, и чувствую - тело дрожит. Не то моё, не то его. Что
ж, примем за данность второе. А раз подвернулся повод - пора
изучить местную биологию получше.
- Не волнуйся. Твою нейру я не трону.
Я не вру, как бы он не
пытался хрипеть чуть позже. Мои руки, ломающие трахею - не
повреждают память. Мой нож, препарирующий мясо этого убогого
создания - не трогает те остатки высокой интеллектуальной культуры,
что были созданы местными аборигенами и вшиты ему в
тело.
И в конце концов - я
даже не трогаю его кибернетическую руку.
в которой владыка
Скоморошьего шпиля удивляет, Адриан беспокоится,