Мы проходим пару широких пролётов. Заходим на очередной этаж.
Один короткий поворот и вновь резная дверь. Обеденная.
— Мне не нравится происходящее, — негромко сообщает Фёдор, едва
мы входим в обеденную палату.
Предыдущие помещения выглядели более обыденно, но это... может,
местный шпиль и пребывал в лёгком запустении, но в нём до сих пор
была заметна тень величия. Высокий и всё так же расписанный свод —
грубые цветы поверх старых фресок, пара служак в нём теряются, как
бронзовые статуи. Стрельчатые окна, каменная резьба колонн.
Забранные фигурной решёткой со странным гербом — лицо, разделённое
четырёхконечной звездой. Интересно, что же в более благополучных
ульях?
— Речь о помещении или тёплом скоморошьем приёме?
Брат строит скептичную рожу и я затыкаюсь, чтобы не выйти
случайно из образа. Стол накрыт, но поскольку мы с «тайным»
визитом, то прихлебатели не допущены и мы можем выбирать любое
место. Я подхожу к окну, но вижу едва заметный отрицательный кивок
брата. Могут подслушать? Или не стоит давать заговорщикам лишний
повод? Что ж, положимся на его чутьё. Сажусь подальше от окна и
кошусь на слуг. Девушка и мужик. В их расшитых серебром кафтанах не
то что пистолет — самурайский меч можно спрятать. От Фёдора не
укрывается мой скепсис — и он вежливо просит слуг подождать
снаружи, пока несут блюда. И, наконец, ставит оберег.
— Извини. У окна ушам расположиться проще всего. Эта палата
выходит на пустырь, шпиона не заметят даже днём.
— Не вопрос. Что тебя настораживает? То, что нас не пускают к
господарю Степану, покушение или Каллиники?
— Ты раньше не был таким саркастичным, — усмехается Фёдор. —
Надышался атмосферой скоморохов?
— Привычка плёсн шпиля. В них за хамство не секут кнутом и на
дуэли не вызывают.
— Разве что морды бьют.
— Лучше бы сбрасывали с балкона?
Мы негромко смеёмся.
— Ты снова выкрутился, но удача имеет неприятное свойство,
Адриан. Она часто заканчивается в неподходящий момент.
— Согласен. Но может, пытались убить тебя? Подложить свинью
нашему дому?
— Нет, ты сам сказал, что они уточнили твою личность, прежде чем
напасть. И это меня настораживает. Возможно, история с Армодом ещё
совсем не закончилась.
— Может, Каллиники подсуетились?
— Им это без нужды. Балагуровы спокойно смотрят на их
миссионерство. Ходят слухи, что под ними шатается шпиль. И это не к
добру, потому что вместо них могут встать младшие ветви неспокойных
семей. Каллиники невероятно богаты и влиятельны. Лаодикиям только
дай повод покопаться в мозгах и машинах — и даже бесы не знают,
куда это может их завести. Хитрово... хватит с них Мейендорфов, до
сих пор расхлёбываем дела этой семейки. Да что говорить про лысых.
Даже у нас с Уарами есть чёрные овцы в отаре.