— Ничего себе..., — во взгляде старика мелькнуло тень какого-то
чувства, — Один и всех положил? Даёт, парень.
— Еще ты мне тут это самое! — внезапно взвился император, —
Парадин, собака шелудивая, мне все уши им засрал! Терновы к нему
вопросы имеют! Вот как так-то?! Влипнуть и в Парадина, и в
Терновых, и в Ренеевых, и в двоедушцев! И это я про твоего
Витиеватого из Питера молчу! Это в какую раскоряку надо встать,
чтобы в каждое говно влепиться?!
— Витиеватый не говно! — тут же набычился бывший дядька, —
И...
— Да знаю я, — от него небрежно отмахнулись, — Все они из самых
верных, ну, кроме двоедуш... сука!!!
С последним воплем император пнул ножку тяжелого кресла. От души
так пнул, чтобы заболело. Ну а что делать, коли искус прямо так и
лезет в жопу без мыла?!
Больно-то как... в ноге!
Слишком уж вложился.
Конечно, монарх не начал прыгать на одной ноге, а просто, упав в
кресло, начал ругаться и пить коньяк, морщась от неистового желания
потереть самолично ушибленную ногу. Однако, комичность ситуации не
вышла совсем уж за пределы приличий, а оттерпевший своё Петр Третий
поднял мрачные глаза на собеседника.
— Не можно байстрюкам заморским, — раздельно произнес он, —
князей русских по хатам разматывать, Михалыч. На ленточки. Никак не
можно. Тем паче за бабу иноземную. Понимаешь?
— Да, — серьезно кивнул седовласый ветеран многих конфликтов, —
Так что, его... того?
— И «того» его нельзя, Михалыч, — оскалился владыка Руси, — Ты ж
мне только вон, бумажки дал. А там черным по белому писано, что
байстрюк этот в последней замятне, где ты Лисовскую взял,
Забрышева, Меттельштамма... что он там сделал? Троих двоедушцев
подстрелил и Лазорева собой закрыл? Машкиного Ваську-то,
племянника?
— Было такое, — тут же кивнули императору, — Щитом, правда,
закрывал, не собой.
— А Машке моей насрать, если что так, — кисло поведал старику
государь, — Она сестру и Ваську без задних ног любит. Нет, баба она
у меня умная, но... не поймет. Узнает и не поймет. Тот же
Витиеватый ей стукнет, а у него нюх. А потом она догонит нас обоих
и не поймет еще раз. Так что малец жить будет. Да и может еще какая
сволочь на него вылезет...
— Так мы ж все сняли, ваше...
— За*бал! Сняли, да. Но Тернова-младшая осталась рядом. Еще одна
баба вредная. Может, выловят еще чего. Говорю ж, Терновы тоже
чего-то от этого Дайхарда хотят. А они упертые. И нужные. Да и
должен им престол, как и не крути. Так не крути, эдак не
крути...