— И что было дальше? — не выдержав, поторопила Кира, потому что
сосед решил вставить драматическую паузу в свой рассказ.
— Я включил свет. А потом… Ты открыла глаза и стала… говорить… —
бросив короткий взгляд на неё, сказал Саша.
— Я что, проснулась? — уточнила Кира, вспоминая свой
повторяющийся сон. — Что-то не помню такого.
— Нет… Не знаю… Глаза были открыты, но зрачки были очень
широкие. Очень широкие и чёрные, как будто весь глаз был чёрный.
Как не твои… И говорила ты… И говорила ты… Очень странно.
— Что значит «странно»?
— Ну… Как бы на другом языке… Не знаю, как объяснить. Повторить
я точно не смогу, — Саша вздохнул, замявшись. — Я сначала подумал,
что ты прикалываешься надо мной, пока…
— Пока что?.. — Кире снова пришлось напомнить о себе, потому что
опять Саша замолк, рассматривая пол невидящим взглядом.
— Пока ты не стала извиваться на кровати, как припадочная. Я
схватил тебя за плечи, чтобы удержать, а ты… Ты с лёгкостью
отшвырнула меня через всю комнату на ту кровать… С такой силой…
Вряд ли так можно прикалываться, — медленно проговорил Саша,
избегая зрительного контакта.
— И? Что потом? — с лёгкой иронией спросила Кира, чтобы
заставить продолжить, мимоходом подумав, что ей было бы сложно
швырять такого громилу через всю комнату. Саша был выше неё на
полголовы.
Тот вскинулся, всё же посмотрел на неё, но снова отвёл
взгляд.
— Я стал тебя удерживать на кровати, почему-то в тот момент мне
казалось очень важным это сделать. Ты несколько раз отшвыривала
меня. Мы боролись. Это длилось, может, минут сорок… или больше. Я
думал, больше не выдержу тебя держать. При этом ты что-то кричала,
если судить только по интонации, то это были какие-то
ругательства…
— Ругательства?! Сорок минут?! — Кира почувствовала дурноту и
схватила часы с тумбочки.
Оказалось, что два ночи. И если считать, что легли они спать в
половину двенадцатого, то… Всё, что рассказывал сосед, было очень и
очень странным, и она снова ничего не помнила. Впрочем, как
появились свечи на подоконнике или письмена в тетради — тоже.
— И всё? — хотелось спросить, куда делись ещё полтора часа.
— Нет, не всё. Потом ты вроде успокоилась и стала нараспев
бормотать какую-то тарабарщину, долго бормотала, я чуть не уснул, а
потом снова стала выгибаться. Я схватил тебя за руки, и ты
проснулась…