– Не журись, Васёк! – весело махнул ему рукой Дурной. – Еще
перевернется на твоей улице самосвал с пряниками! Уже
перевернулся.
Мрачный Мотус не понял смысл сказанного, но всем своим видом
выражал несогласие. Санька вкратце пересказал ему сложившуюся
картину. Конечно, старательно выпячивая тот аспект, что Пущин
попался и уже обречен.
– Я знаю, хоть, сорокинцы от тебя и отвернулись, но там есть
твои друзья. Предлагаю тебе помочь им. Ступай в Темноводный и убеди
их покаяться. Если они придут до того, как Онуфрий Кузнец вынесет
решение, то могут спастись. Я сам буду просить их помиловать.
Васька веселел на глазах. Быстро сунул ноги в коты, подцепил
саблю и рванул в Темноводный.
«Наивная душа, – вздохнул атаман. – Бог тебе в помощь».
И сам осекся. Ничего себе! Это он уже не только вслух молиться
начал, но и в мыслях?
Отложив рефлексию на потом, Санька собрал всех жителей выселка и
по большой дуге в обход Темноводного спешно повел их к Кузнецу.
Момент наступал критический, Пущин со своей урлой сейчас мог на
всякое пойти.
Полк приказного встал на берегу Амура, на остатках старого
лагеря Хабарова. Крепкий отряд служилых блокировала ворота острога,
но большая часть всё еще располагалась подле дощаников. Все-таки
Кузнец пока пришел разбираться и, только возможно, карать. На людей
Дурнова уставились десятки пищалей, но атамана Темноводного быстро
узнали и послали за Онуфрием.
– А, притащился! – зло прорычал Кузнец. – Что ты опять учудил,
ирод?
– Я?! – совершенно искренне изумился Дурной, встав столбом. – Да
в уме ли ты, Онуфрий Степанович? Твой Пущин тут такое творит, а ты
на меня…
– Значит, утверждаешь, что числа твои истинны?
Только сейчас Санька разглядел в руках приказного свой пергамент
с отчетом по ясаку.
– Конечно! Да, разве только в том дело? Думаю, Ивашка Иванов сын
тебе и многое другое рассказал…
– Про что Ивашка сказывал – об том речь не ведём, – всё еще зло
оборвал его Кузнец. – Про ясак речь покуда. Про дело
государево.
Дурной вмиг проникся. Конечно, что еще может быть важнее, чем
пополнение царских сундуков новой рухлядью? Единственный
конкурентный товар у России, что поделать.
– Стал быть, утверждаешь, что Пущин ясак твой утаил?
– А сколько он прислал? – на всякий случай уточнил беглец из
будущего.
– Вчетверо менее, чем у тебя прописано, – нехотя бросил
приказной. – Харзы желтопузой поболе вышло, а соболя – совсем
крохи.