Лёгкий ветерок подул удивительно вовремя, зашевелил стебли
камыша, зашуршал узкими листьями, скрыл пробирающуюся через камыш
лодку с людьми, долетел до стен и сторожевых вышек.
— Опять тухлятиной завоняло! — скривился караульный. И
забормотал от нечего делать: — Наверное, на берегу что-то сдохло.
Или тело распухшее волнами откуда-нибудь принесло. Точно, тело! На
такой жаре оно сразу завоняет!
Открыл глаза, приподнялся и глянул на берег, ничего
подозрительного впереди внизу не заметил и плюхнулся назад. Но тут
же передвинулся чуть в сторону, в отодвинувшуюся спасительную тень.
Поёрзал, устраиваясь в углу поудобнее, потёрся зудящей между
лопаток спиной о засаленное истёртое брёвнышко смотровой клети,
подпирающее покатую крышу, и замычал сквозь стиснутые зубы от
наслаждения. Вздохнул с удовлетворением и снова придремал. И вонь с
берега не помеха.
Разморило стража на солнцепёке. Да и не служба это, а службишка,
ленивое отбывание времени в карауле. Море до самого горизонта
пустое, даже горластые чайки куда-то запропастились. Ни одной
тёмной чёрточки впереди не видно, так чего на воду попусту глазеть?
Только глаза себе испортишь из-за сверкающих на мелких волнах
слепящих солнечных зайчиков. Задержишь на каком-нибудь взгляд и
всё! Слепнешь на время! Потом долго чёрные букашечки перед глазами
мельтешат…
***
Челн с разведчиками прокрался вдоль камышовой кромки,
проскользил по водной глади заливчика и даже волну не поднял,
настолько плавным был ход лёгкого судёнышка. Так и ушёл
незамеченным. А дальше прижался к берегу, потерялся среди множества
рассыпанных по заливу огромных камней.
А там дальше уже и лес вплотную к воде подходит, можно
спрятаться среди толстых узловатых корней, и никто обнаружить их не
сможет, как бы ни хотел.
Двое аккуратно, чтобы не утопить и не заломить борта, пропихнули
лёгкую лодчонку поглубже в коряги — мелкая волна не хуже большой
посудинку побить может. Уложили вёсла на дно и прикрыли всё сверху
несколькими более тонкими плетями корней.
— Не забыть бы потом от ила отмыть, — озаботился младший из
воев. — Вон сколько грязи нанесли!
— Если уцелеем, так обязательно отмоем. Пригодится ещё
лодчонка-то! — эхом откликнулся старший.
— Уцелеем, никуда не денемся, — беззаботно отмахнулся
молодой.
Старший промолчал…
Придирчиво осмотрели результат своих трудов, удовлетворились
сделанным и выбрались на берег. Размытыми тенями скользнули между
золотистых стволов сосен, обменялись взглядами с укрывшимся в
можжевельнике передовым дозором и скрылись за деревьями.